Два Альфы для Омеги - стр. 21
Как только я услышала эти слова, мне стало до ужаса страшно и обидно.
Из моего рта раздался настоящий скулеж, такой жалобный и берущий за душу, что мужчины одновременно повернули ко мне свои светящиеся глаза, и там были только лишь их звери.
Волчица внутри меня обрадовалась. Ведь теперь они точно её не бросят.
Человеческое сознание их практически покинуло, вытиснив звериным. И если бы лежащая на постели девушка обратилась волчицей, то они бы тоже уже завершили свой оборот, но она все еще была человеком, и это останавливало зверей. Они не до конца понимали, что происходит. Точнее знали, что нужно течной суке, но видели перед собой человека со слишком нежной кожей, и боялись причинить еще больший вред.
Они оба нуждались в своей человеческой составляющей.
Я (или она?) потянулась рукой к Тимофею, и зверь надавил на человека, чтобы тот помог волчице, нуждающейся в его помощи, да с такой агрессией, что мужчина не смог устоять. Впервые он не смог справиться со своим зверем.
«Альфа – это не только про власть, альфа – еще и про защиту. А омега самый слабый член стаи. И если омега просит помощи альфы, альфа не сможет ей отказать. Это голые инстинкты».
Эта фраза прозвучала в моей голове, как аксиома. Она не была сказана человеческим языком, скорее на уровне чувств и эмоций.
Ведь именно так разговаривали оборотни, когда не пользовались языком.
И омега, как никто другой, умела говорить на этом древнейшем зверином языке, прося альф о помощи. Она ближе всего была к зверю по инстинктам.
«Ты только альфу можешь попросить о помощи?» – на автомате спросила я, рассматривая выцветшие кадры.
«Любого члена стаи», – пришел мне ответ.
И в моей голове опять появилась картинка о том, как правильно надо просить. Нужно лечь на спину, открыть своё мохнатое пузо и уязвимую шею, а затем очень жалобно поскулить.
Глава 4.2
«Это выглядит унизительно», – мысленно ответила я ей, скривившись.
«В этом наша сила», – гордо заявила волчица.
«Так чему же ты недовольна?» – удивилась я.
«Этому!»
И в моей голове появилась картинка о том, как мужчины надевают презервативы. И Матвей, и Тимофей.
«Ну слава богам», – выдохнула я от облечения.
Хотя бы в этом плане они голову не потеряли. Детей я не планировала еще лет десять, как минимум… Думала лет в сорок сделаю эко, а может и в пятьдесят…
Волчица же на моё облечение очень сильно оскорбилась, и развернувшись попой, махнула хвостом и гордо ушла в темноту.
Всё это я видела в своём воображении.
Кажется, она на меня обиделась.
Или я окончательно сошла с ума, что умудрилась поссориться со своей персональной шизой?