Души военные порывы - стр. 2
Более-менее близкие ощущения я получал, когда мы с моим дядькой стали на тракторе меж двумя деревнями, до которых что в одну, что в другую сторону не по одному десятку километров. В феврале. Вокруг лишь лесополосы с мерзлыми и мокрыми ветками, сто тысяч гектар сугробов, да у нас сухой топливный бак, хлебный лед и вытаращенные глаза.
С горем пополам мы смогли разжечь хилый костерок, и грелись только от одного его вида. Вот тогда меня и начало трясти примерно также. Как будто внутри меня раскручивается какой-то беззвучный колокол, саднит, задевает своей обширной юбкой все мое нутро и гудит, гудит, гудит… Помню, я тогда еще отстраненно думал обо всем этом. Вибрировал не я сам, а что-то там, в районе хребта со стороны живота. Моей же мышцы ни одной не напряглось в тот момент. А хоть и напряги я ее, дрожь это нисколько не унимало.
Потом дрожь утихла, я начинал дремать и уже своим тринадцатилетним мозгом я понимал, что мы умираем. И я умирал, не боясь, с улыбкой.
Не умер, спасли тогда.
А теперь я умирал от одного только холода гнилой слизи безумного ужаса, который заставлял сорок пьяных попов в моей душе неистово вертеть и дергать все тот же колокол внутри! Но вокруг меня был не добрый, белый и пушистый февральский снег, а январская, насквозь промерзшая черная земля, в которой кто-то пару месяцев назад зачем-то вырыл ямку, в которой я сейчас так омерзительно дрожал. При этом ясно казалось, будто, благодаря этой тряске меня выталкивает из моего окопчика! И вместо улыбки – оскал с заклинившими мышцами вокруг.
Да и много чего пережил я в этот обстрел. Однако и он закончился. Но вставать мы не спешили. И лишь когда по ушам стёгнула хлесткая команда какого-то явно старшего офицера: «Встааа-аааать! Подъем, сссукины дети!!! В фарш свинячий превратиться торопитесь, собаки серые??! А ну – бегом до полесья!!!», и сухой щелчок выстрела, мы задумались о побеге. Дрожь вмиг кончилась, и я сам не знаю, как запрыгнул на собственные ноги, налету оседлал их и зигзагами понесся к перелеску, что виднелся впереди.
Спустя сутки мы добрались в расположение нашего полка и построились перед землянками, что были во множестве нарыты в желтой лысой земле. И началось…
***
Немцы пошли в атаку на следующий день. Точнее, вечер, чем необычайно удивили старожилов полка, так как враги никогда этого не делали в такое время суток. Сперва по нашим позициям проработала их артиллерия, но длилось это не долго. А затем мы услышали рычание моторов и отрывистые, лающие фразы из громкоговорителей надвигающегося врага. Защелкали пули, зачвокала земля под ними, закрылись в испуге глаза. Это была моя первая атака.