Душа в чемодане. Записки бортпроводницы - стр. 36
Тем временем борт заполняют пассажиры, самое время дать себе мысленную пощёчину и прийти в себя. Взлетать всего десять минут, значит, надо быть наготове: обслуживание начинается сразу после отключения табло «пристегните ремни». Застилаю телеги одноразовыми скатертями, делю соки на два пролёта – туда и обратно, распихиваю молоко, лимоны, салфетки в контейнеры и ящики, закрепляю оборудование специальными стопорами. «Экипажу приготовиться к взлёту», – эта команда значит, что бортпроводники должны занять свои места и пристегнуться. Мечусь по стойке, пытаясь ничего не забыть закрепить, иначе у нас с Вадимом отличные шансы получить тяжеленным контейнером в лоб при взлёте.
Надо сказать, я ещё не готова оставаться наедине с этой работой. Но старшему бортпроводнику (шефу), думаю, всё равно, первый у меня самостоятельный рейс или последний, надо, чтобы работа была сделана чётко и вовремя. Мы с коллегой то и дело что-то забываем, то стаканы, то салфетки, то дорожные наборы, то чай вместо кофе. Грязную посуду собираем уже перед самой посадкой. Сказать, что шеф нами недоволен – не сказать ничего. Я мысленно ругаю диспетчеров и планировщиков, которые додумались поставить на один рейс двух вчерашних стажёров. Во время стоянки мы носимся по самолёту как сумасшедшие, меняем подголовники, контролируем службу уборки, которая почему-то всё забывает, и мусор находится снова и снова, я пытаюсь сообразить, всё ли мы выполнили по плану. Где же та самая чёткая отлаженная работа, о которой я так мечтала? У меня всё валится из рук! Оказывается, зазубрить материал ещё полдела, нужно пробовать всё делать своими руками, учиться брать на себя реальную ответственность.
Обратный полёт проходит лучше, пассажиров меньше, можно не бояться, что чего-то не хватит, и смело разливать людям все соки, включая такой популярный томатный. Вадим в одиночку собирает грязную посуду, а я пытаюсь вспомнить процесс сдачи питания, считаю оборудование, пломбирую дверцы телег, заполняю бумаги. Но, конечно, не успеваю до посадки. Пассажиры выходят, а мы с Вадимом в полной прострации сдаём бортовое питание и бытовое имущество. На послеполётном брифинге оба получаем устные замечания – куча нарушений в технологии, опоздания в докладах и сдаче борта. Мы это понимаем и признаём. Мне стыдно, неприятно и хочется ныть. Как раз этим я, пожалуй, и займусь дома. Может, хоть Катя меня пожалеет. Или Рамиля, когда я напишу ей про весь кошмар, что творился со мной сегодня. Главное не нажаловаться родителям, а то ещё скажут: «Ну и кто тебя гнал в эту Москву?!».