Душа. Никто, кроме тебя - стр. 44
«Всё будет хорошо. Жизнь никогда не пошлёт нам испытаний, которые нам не по силам».*
Вера прислала грустный смайлик и вышла из сети. Последовав её примеру, я убрала телефон на тумбочку. Силы потихоньку начали ко мне возвращаться, а свинцовая тяжесть с сердца медленно сходила на нет. В животе заурчало, и я вспомнила, что последний раз ела ещё до отъезда в общежитие. Пришлось заставить себя подняться с кровати и выйти за пределы комнаты, чтобы бросить в желудок хотя бы бутерброд с чаем.
За плотно закрытыми дверьми голоса Николая Андреевича и Антона звучали не привычно тихо, но, подойдя ближе, мне удалось расслышать несколько фраз:
– Для того я тебя и пригласил, чтобы ты сам увидел. А то иногда я думаю, что всё это мне кажется.
– Не кажется…
Повернув дверную ручку, я вошла в кухню. Антон так резко отклонился от Николая Андреевича, что едва не упал со стула. Он производил впечатление школьника, попавшегося на курении, а потому старательно косился на шторы, делая вид, что рассматривает абсолютно безлунное за окном небо. На столе, покрытой белой скатертью, не стояло ничего, кроме двух кружек с чаем и тарелки, наполненной овсяным печеньем.
– Простите, если побеспокоила, – замешкалась я, сгребая все волосы на левый бок и заплетая косу. – Я только возьму что-нибудь из еды и сразу уйду.
– Нисссколько не побеспокоила, – слегка заикаясь, произнёс Антон и тут же пересел на другой стул, освободив для меня самый широкий край стола. − Не каждый же день, в конце концов, земляков встречаешь.
От его слов я оторопела и, не зная, что делать, так и осталась стоять возле дверей.
– Садись-садись, Света! Ты не помешаешь. – Николай Андреевич тяжело поднялся со стула и подошёл к чисто вымытой плите. – Я днём уху сварил. Тебя ждал и Романа, Антон завтра должен был прийти. Вон трёхлитровая кастрюля стоит – мне одному столько не съесть. Помогать будете, иначе всё скиснет.
И в доказательство своих слов он достал из шкафа тарелку и зачерпнул полный половник ухи.
– Давайте я положу, – тихо сказала я, заметив, как дрожат его руки. – Может быть, кто-то ещё хочет?
Произнеся что-то нечленораздельное, Антон отказался. Николай Андреевич, сославшись на таблетки и тут же проглотив целую горсть, пообещал поесть через полчаса. Вздохнув, я поставила свою тарелку на стол и опустилась на рядом стоящую табуретку. Уха была вкусной, и я с удовольствием наполняла желудок наваристой жидкостью.
Один из фонарей за окном погас. Николай Андреевич подлил своему гостю новую порцию чая и достал из шкафа конфеты. Молчаливая пауза за столом затягивалась, и я, отодвинув в сторону стеснение, решилась заговорить первой: