Душа и архетипы в славянском язычестве. Как найти свою спицу в Колесе Сварога - стр. 2
На разных территориях разные типажи будут восприниматься как «положительные» или как «отрицательные». Где-то нужнее охотники, а где-то собиратели. И вот эта ландшафтно, а затем и культурно предопределенная оценочность часто не позволяет нам признать в себе свой архетип. Никто не хотел быть колдуном в средневековой Европе, никто не хотел быть пахарем в Золотой Орде.
У Пирсон, кстати, архетипа Пахаря вовсе нет. В современной западной постиндустриальной культуре куда как престижнее именоваться Творцом. И это сильно осложняет и самоидентификацию, и мировосприятие. Все считают себя творческими личностями, никто при этом не хочет пахать.
Пока оставлю термин «архетип» как модный и потому (якобы) всем понятный. Но напомню, что сама Кэрол часто использует слово soul («душа»), и оно мне кажется более верным.
В моем понимании русское «душа» довольно близко индийскому «доша»[2] и как бы намекает, что архетипические признаки проявляются не только в мыслях и поведении, но и в теле. Более того, особенности характера задаются и ограничиваются физическими особенностями. Поэтому для всякого язычника забота о душе – это, в первую очередь, телесная практика и, как ни банально, ЗОЖ.
Круто было бы пообещать, что сейчас в этой маленькой книжке я вам расскажу, что думали о душе славяне-язычники. Полноте! Я даже не могу рассказать, что думают о ней современные атеисты, хотя, казалось бы, я прожила в их окружении полвека и как минимум половину этого срока сама себя считала атеисткой.
Атеисты и материалисты, особенно те, что помоложе, могли бы опрометчиво заявить, что они не думают о душе ничего, поскольку не верят в ее существование. И это будет неправдой. Или, скажем, это будет добросовестным заблуждением.
Отрицая существование души (с популярно-атеистических или с атеистично-бытовых позиций), мы обычно хотим сказать, что не верим в некую бессмертную субстанцию, которая отделяется от тела после смерти и перемещается в иной мир или переселяется в другое тело. Иными словами, атеисты не верят в потусторонний мир, жизнь после смерти и/или в реинкарнацию, но верят в небытие либо вовсе не интересуются темой посмертия. Однако это не дает ни нам, ни им самим повода думать, что они отрицают существование души. Ходят же они к психологам (от др. – греч. ψυχή – «душа», λόγος – «учение»), изучают психическую деятельность и психологические особенности, исследуют уровни психики, а некоторые (тут уж в зависимости от профессиональной деформации и личных предпочтений) размышляют о духовности и бездуховности, душевности и бездушии… То есть все современные люди (а несовременные – тем более), вне зависимости от их философских и религиозных установок, тем или иным образом оперируют понятием «душа», но не знают наверняка, что оно означает для них самих и для других людей.