Дурные дороги - стр. 20
– Да, это классно. Но думаю, кто-то все же думал об этом. Наверное, по каким-то причинам не могут так сделать. Например, Земля же крутится с бешеной скоростью. Как спутники на тросах за ней бы поспевали?
– Легко. Пгедставь, что дегжишь палку, на конце палки ― вегевка, на вегевке ― шагик. Ты гаскгучиваешь шагик в воздухе, вегевка натягивается. Твоя гука ― это земля, шагик ― спутник, вегевка ― тгосы. Все возможно.
– Ну, не знаю. Наверное, здесь все сложнее.
– Не знаю, мне кажется, все пгосто. Я бы постгоил лифт, мне только не хватает нескольких миллиагдов доллагов.
Я хмыкнула.
– А ты бы что сделала? Если бы была пгезидентом?
– Ввела бы программу по контролю рождаемости. Приняла бы закон, по которому только один, старший ребенок в семье может наделяться правами человека.
– Ух ты! И кем бы были остальные дети в семье?
– Не знаю. Рабами, может. Вообще было бы здорово, если бы родители тоже не воспринимали их как людей. Рожали бы для заработка… Выращивали бы младших, например, для продажи на черный рынок или на органы…
– Я, конечно, знал, что ты не любишь сестег и бгата, но не подозгевал, что настолько.
– …а еще на них могли бы законно тестировать опасные медицинские препараты, или их могли бы уродовать, а потом зарабатывать на этом уродстве…
– Ух, злая ты, Сова.
– Просто задолбало постоянно слышать от родителей: «Ты старшая и должна уступать… Ты старшая, поэтому должна мыть за всеми посуду». Видите ли, мелкие ничего не умеют. Младшие сестры только лежат на кровати и едят конфеты, а мыть посуду почему-то должна я. Это несправедливо. Хочу жить в мире, где быть старшим круто. Везет тебе, ты один в семье.
Мы поговорили еще немного о личном пространстве и высоких технологиях, а потом Тошка начал моргать разными глазами. Вот моргнул левым, все еще что-то болтая о космических лифтах и шаттлах, вот ― правым, голос стал тихим и сонным. Тошка всегда моргал разными глазами, перед тем как отрубиться, это был знак.
Мы уснули прямо на полу.
Я проснулась среди ночи от жуткого сушняка. Нащупала возле себя кувшин с водой ― как удачно! Я сделала несколько жадных глотков и опять провалилась в сон, но ненадолго: второй раз меня разбудил дикий крик Тотошки.
Мы все еще лежали на полу, на подушках. Тотошка бешено тряс аквариум и верещал. В его волосах белел попкорн; вообще, попкорн я видела везде: на полу, на одеяле, на столе; крошки прилипли к щекам друга. Даже внутри аквариума плавали разбухшие хлопья.
– Чего орешь? ― сонно спросила я.
– Куда-то делся Дилли!
– Какой Дилли?
– Долбаная гыба! Она исчезла! Куда он мог деться? ― В голосе Тотошки звучала паника. Я посмотрела на полупустой аквариум и начала что-то соображать…