Дурная примета - стр. 9

Мой научный руководитель шепнул, что готов помочь с трудоустройством. Для начала на должность консультанта в банке, но я и этому безумно рада.

Так что, нет… Сюда я не вернусь точно!

- Скорее всего, да… - отвечаю Антону и вижу, как он недовольно поджимает губы.

- Что там хорошего? Думаешь, ты там кому-то нужна?

- Там перспектив больше, Антон.

- А здесь, что банка нет?..

- Всего один, - качаю головой, - меня туда без опыта никто не возьмет.

Он отворачивается и прибавляет шага. Я, чтобы поспеть за ним, тоже.

- Хочешь мороженое? – останавливается так резко, что я налетаю на его спину.

- Ванильное.

Антон покупает в ларьке два рожка и ведет меня в сторону одинокой скамейки, стоящей с краю аллеи.

Едим, почти не разговаривая. Лишь изредка обмениваясь ничего не значащими фразами.

Я украдкой на него поглядываю. Странное какое-то свидание, если можно его так назвать. Такое ощущение, что с собакой вышел погулять, а не с девушкой. Не смотрит на меня, почти не разговаривает. Будто повинность отбывает.

Зачем он меня позвал? С чего вдруг ко мне такое внимание? Никогда раньше не замечала с его стороны интереса. Да и он мне, если честно, как парень не нравился никогда. Нас даже друзьями – то можно с натяжкой назвать. Друзья ведь как-то поддерживают связь, находясь вдали друг от друга, а мы с Антоном даже не созванивались никогда.

Я вообще сомневаюсь, что у него есть номер моего телефона. У меня его тоже нет.

Странно это.

Съев мороженое, я начинаю расспрашивать его о наших общих знакомых. Близких друзей я здесь после школы не оставила, с мамой особо не посплетничаешь, поэтому о том, как кто живет, ничего не знаю.

Антон оживляется. Город у нас маленький, все про всех все знают. Особенно мой сосед. Он же теперь в полиции работает. Ему положено.

Почти два часа он рассказывает мне обо всем, что произошло здесь за последние четыре года.

Оказывается, я многое пропустила.

Почти все мои одноклассницы уже детьми обзавелись, кое-кто из класса даже в тюрьме отсидеть успел.

Слушаю его с раскрытым ртом, и не моргая, лишь изредка вставляя: «да ладно», «шутишь?!», «офигеть».

Не скажу, что мне безумно интересно, но зато из нашего общения уходит напряженность, да и Антон заметно расслабляется.

Когда на улице темнеет, мы решаем вернуться домой. Обратно идем не спеша, вспоминая забавные случаи из нашего детства.

- Помнишь, как твоя мать белье развесила, а пацаны решили поиграть в привидения и стащили у нее белую простынь?

- Вообще – то, не смешно было! – возмущаюсь я, - вы ее порвали в клочья!

- Янка! – в голосе Антона меняется тональность, и уже в следующее мгновение я оказываюсь прижатой к стене нашей пятиэтажки.