Дурная кровь - стр. 136
– Где жила Айрин?
– На улице под названием Корпорейшн-роу – кстати, очень близко к «Трем королям», хотя и немного в стороне от того маршрута, которым, скорее всего, пошла бы Марго из амбулатории. Короче, при упоминании алиби у Айрин случилась истерика. Она вылила ведро помоев на Марго: дескать, у той было полно недоброжелателей, назвать которых она не смогла и только отослала Лоусона к анонимным письмам, которые получала Марго. На другой день Айрин вновь явилась к Лоусону, теперь уже в сопровождении разгневанного отца, который сослужил ей плохую службу, когда вызверился на Лоусона за то, что тот шьет дело его дочурке. В ходе этого третьего допроса Айрин предъявила Лоусону чек из магазина на Оксфорд-стрит, где было отпечатано время: пятнадцать десять того дня, когда пропала Марго. Оплату по чеку произвели наличными. Лоусон, думаю, не отказал себе в удовольствии ткнуть носом Айрин и ее папашу в простую истину: такой чек доказывает лишь одно – что в тот день некто сделал покупку на Оксфорд-стрит.
– И тем не менее… чек, пробитый в нужный день, в нужное время…
– Покупки могла делать ее мать. Или подруга.
– И после этого полгода хранить чек? Для чего?
Робин задумалась. Ведя наружное наблюдение, она сама методично собирала чеки, которые требовались для отчетности.
– Да, немного странно, что у нее уцелел этот чек, – согласилась она.
– Но больше Лоусон ничего не сумел из нее вытянуть. Заметь, я не утверждаю, что он всерьез ее подозревал. Сдается мне, она просто вызывала у него антипатию. Он жестко прессовал ее по поводу анонимок, которые она якобы видела своими глазами, – тех, где упоминался адский огонь. Вряд ли он повелся на эту лабуду.
– Мне казалось, вторая работница регистратуры подтвердила, что тоже видела одну такую записку, нет?
– Подтвердила. Но эти две пташки вполне могли спеться. Анонимки исчезли без следа.
– Но тогда это вопиющая ложь, – заметила Робин. – Начиная с вымышленного приема у стоматолога она, как я понимаю, стала подвирать и впоследствии побоялась в этом признаться. Но лгать об анонимных записках в свете исчезновения человека…
– Ты не забывай: Айрин болтала насчет анонимок и до исчезновения Марго. Одно к одному, да? Две регистраторши могли выдумать эти угрожающие записки, чтобы распустить злобные слухи, а когда пропала Марго, им уже было не отвертеться от своего вранья. Ладно, – сказал Страйк, перелистнув еще пару страниц, – об Айрин пока хватит. Обратимся теперь к ее подруженции – к процедурной сестре. Первоначально Дженис заявила, что всю вторую половину дня ездила по домам. Последней пациенткой стала пожилая женщина, сердечница, которая задержала ее дольше, чем планировалось. От нее Дженис вышла около шести и заторопилась к таксофонной будке – позвонить Айрин и узнать, не отменяется ли поход в кино. Айрин сослалась на недомогание, но Дженис уже договорилась на тот вечер с няней, поскольку мечтала посмотреть фильм с Джеймсом Кааном «Игрок», и пошла одна. Отсидела сеанс, зашла к соседке за сыном и отправилась домой. Тэлбот не потрудился это проверить, но один ретивый офицер проявил инициативу – и все совпало. Все пациенты подтвердили, что их в надлежащее время посетила Дженис. Няня подтвердила, что Дженис забрала ребенка в условленное время, На дне своей сумки Дженис раскопала надорванный билет в кино. Ничего особо подозрительного в этом не было, так как после исчезновения Марго не прошло и недели. Но, вообще говоря, надорванный билет в кино вовсе не доказывает, что она высидела до конца сеанса, точно так же как магазинный чек не доказывает, что Айрин ходила по магазинам.