Дурман - стр. 11
Путь был свободным.
Глава 3
– Едем.
– Ты…
– Да, лично.
Захарий поспешно отвернулся, чтобы альфа не заметил его недоуменного взгляда.
В Севера точно дьявол с утра вселился. И каждому, даже совершенно незнакомому человеку, оборотню и представителю любого вида одного взгляда на Крестовского было достаточно, чтобы понять – следует быть предельно осторожным и не перечить альфе, а лучше перейти на другую сторону дороги. Даже бета, которому часто и достаточно много сходило рук по причине близкой дружбы с ним, решил воздержаться от саркастических замечаний.
То, что альфа зол, даже в бешенстве, он понял утром, когда возвращал машину. Слишком спокойным был Север. И лишь глаза, в которых плескалось плавленое золото, предупреждали о таившейся опасности.
Более того – он искал козлов отпущения.
Тех, на ком можно сорвать зло.
А вот это уже плохо. Очень.
Захарий спорить не стал. Едем так едем.
Но, Луна побери белогорцев, если те задумали нечто паскудное.
Всю дорогу до клана они обменивались репликами. Север потребовал полный доклад по делам, Захарий отчаянно вспоминал просмотренные с утра сводки.
– Расслабься ты, наконец, – фыркнул Север, плавно сворачивая с шоссе на проселочную дорогу. – Сидишь, точно тебе кол в одно место воткнули.
– Ты сегодня не в духе, вот и решил… поосторожничать.
– Ага, и поэтому щеришься.
– Плохие новости с утра?
Север скривился.
О нет, не с утра.
И делиться ими с бетой он не собирался.
Его надула девочка.
Сопливая пигалица, которую он подобрал. Пожалел, мать ее ети!
Хорошо, пусть и не пожалел. Жалость – не то чувство, которое могло быть свойственно Крестовскому.
Он хотел ту пташку. Она его зацепила. Один взгляд, брошенный в ее сторону, и его чресла наливались вожделением. Он с готовностью принял ее игру и остался в дураках.
Когда последний раз Крестовского разводили, как последнего лоха? Север такого вообще не помнил. Может быть, и было такое, но вечность назад. А тут… Девчонка! С улицы!
Ярость душила любые доводы разума, кровь застилала глаза.
Ему следовало отмыть ее, содрать с ее кожи запах настойки, что мешала идентифицировать девочку, и уже потом вести с ней беседы. Севера подвела его самоуверенность. Кто он, и где эта девочка. Отработает и уйдет, удовлетворив его.
Но малышка оказалась с целым саквояжем сюрпризов.
Как она его вырубила?
Последнее, что помнил Север – вкус ее крови. Дальше темнота. Он пришел в себя через три часа. Абсолютно дезориентированный и взбешенный. Раскрошил стоящий рядом столик и пару ваз со статуэтками.
Под конец же своего буйства обнаружил, что она его обворовала. Украденные деньги для него ничего не значили, тут дело принципа.