Дурень. Книга вторая. Позывной «Калмык» - стр. 36

– Николай Иванович, а что бы ты сделал, если бы тот товарищ Ксении стал по заду шлёпать. А потом под подол полез? – наверное Сашка бы и пошёл на мир. Но вот теперь после пяти дней тренировки, чувствуя себя гораздо увереннее, извиняться бы точно не стал. Если Шахматов извинится перед ним и Анной, ну, тогда возможно.

– Саша, это… Ну, это другое, – стушевался бывший прапорщик.

– Она мне жизнь спасла, вылечила. Она… Это не другое. Я Аню люблю.

– Товарищ? Он из гусар? – услышал необычное слово артиллерийский полковник.

– Не знаю. По-моему, он нигде не служил. Но не уверен. А у меня это просто присказка, что ли, такая. Когда мне человек не нравится, я его вместо «господином», товарищем величаю, – блин, так попаданцы и заваливают операцию внедрения в среду хроноаборигенов. Некоторые слова сейчас совсем иное имеют значение.

– А вы стрелять-то умеете, Александр Сергеевич? – немец чуть насмешливо посмотрел на дурня. Да, ему Николай Иванович поведал о разумности шурина и его чудесном выздоровлении, но вот когда увидел Штаден лицо родственника, то засомневался в правдивости слов князя.