Дурак космического масштаба - стр. 33
Штатский достал сигареты и закурил.
Курить на корабле запрещено. Не только из-за здоровья личного состава, аппаратура может на дым среагировать.
Что бы предположил Дьюп? Что этот, в штатском, крупная шишка? Тогда Дьюп, скорее всего, и морду лица его узнал бы. Он многих из начальства знал в лицо. Теперь понятно – почему.
Штатский смотрел на меня с прищуром, словно прицениваясь. Ну точно, как на собеседовании перед поступлением в академию.
Стоп. Капитан что, хочет «продать» меня этому кислолицему? Кто же он? Вербовщик? Неужели из южного крыла? А почему тогда в штатском? СПЕЦОН, что ли?!
Ох, Ахеш, неужели я не убью тебя сегодня? А так хотелось…
Штатский разглядывал меня, курил и улыбался. Потом встал. Зубы, что ли, смотреть будет или мышцы щупать? Подошел ко мне. Обошел вокруг. Я намеренно не смотрел ни в глаза ему, ни на ноги. Пусть не думает, что боюсь. А среагировать, если что, я успею.
– Не понимаю, сержант, – сказал штатский (голос у него был хриплый, но не самого мерзкого тембра). – Почему же тебя лендслер с собой не взял, если ты якобы так хорош?
Лендслер – это сокращение от лендсгенерал. Один из высших, так называемых «наземных» армейских чинов. Ни фига себе звание у Дьюпа было. Впрочем, почему было? Джи сказал, что в звании его восстановили. Значит лендсгенерал. Типа адмирала, только на суше. Где же он летать-то так выучился?
– Капитан, у вас там чашки особо ценные были? Уберите! – приказал штатский.
Так, значит, чином он выше капитана. Командует.
– Да он же вас голыми руками… – скривился в нехорошей усмешке кэп, эвакуируя свой любимый сервиз. – Я же вам показатели давал. Это же андроид безбашенный. Вы видели, что он с креслом сделал?
Штатский зашел мне за спину.
Он был на полголовы ниже, худощавый. Но Дьюп как-то заметил, что настоящие убийцы в массе не самые крупные. – Ну, я-то – не кресло, – чужак рассмеялся, вырулил мне в фас и быстро, в открытую ударил под дых.
Я даже не посмотрел на него. Столько, сколько я за этот месяц качал пресс, вообще никто не качает. Месяц не жрать и не спать толком, а все свободное время качать пресс, чтобы с ума не сойти. Пробовал так? Я потерял последние килограммы веса, который был не кости и мышцы, и теперь об меня разве что руку можно было отбить.
Штатский попытался провести один из запрещенных приемов, но я спустил движение вниз и продолжал изучать герб армады над креслом капитана. Милый такой герб – два крыла… Пусть беспамятные пошлют мне южное.
– Да, нервы у него хорошие, – фыркнул штатский. – Что, сержант, не хочешь бить своего генерала? А если так?