Размер шрифта
-
+

Духи пустыни - стр. 9

– Далеко до вашего Аш-Альдеба? – Мелина отважилась спросить у Адриана, когда они перешли на рысь на равнине.

– Нет.

– Я не останусь там.

– Тебе этого никто не предлагал. Пойдёшь своим путём, когда мой сердобольный друг решит, что ты здорова. От Аш-Альдеба идут дороги на Тир, Сидон, Дамаск, Иерусалим.

– Я не… – Мелина попыталась возразить.

– Не хочу больше ничего слышать, – оборвал её Адриан. – Обо всём остальном расспрашивай своего спасителя.

Она умолкла. Чувствовала, как её клонит в сон, но настороженность и тревога не давали сомкнуть глаз. Чтобы отвлечься, Мелина смотрела по сторонам, но в темноте видела лишь пустынные просторы и очертания скал, до которых не доходило серебристое сияние луны. Сейчас она могла остаться среди растерзанных птицами тел убитых. Она могла оказаться в Конии, вновь стать рабыней – вряд ли бы её участь стала лучше, чем в Константинополе. Судорожно вздохнув, Мелина вцепилась в гриву коня – будущее пугало её, но не настолько, чтобы остаться в пустыне.

Глава IV

Замок Аш-Альдеб, Сирия,

30 мая 1188 года

Адриан не мог обуздать свой гнев. Несколько дней они выслеживали людей султана, стремясь предотвратить захват каравана, но те напали на него внезапно, словно без подготовки. И что ему досталось вместо награды? Тощая, грязная девчонка, за которую никто не даст и ломаной монеты! И что ему теперь с ней делать? В Аш-Альдебе хватает рабочих рук, а если привечать в крепости каждого, то так можно разориться!

Он смотрел на серебряный кубок, словно застывший в его руке. Пламя очага озаряло рубиново-красную жидкость, грозящую выплеснуться наружу. Невольно вспоминал хрупкое тело девушки, которую усадил в седло перед собой. Грязные кудрявые волосы, торчащие в разные стороны. Гордо вздёрнутый подбородок. Дерзкий взгляд. Угловатые острые плечи, обтянутые старым, поношенным платьем. Сколько жизни и упорства в этом тщедушном создании! Конечно, её удары были слабыми, но наполненными таким отчаянием, что это лишь подлило масло в огонь. Адриан был готов испытать какие угодно чувства и эмоции, но только не жалость. Именно она – показатель слабости. Показатель уязвимости, которую всегда чуют враги. Да и какое может быть сострадание для человека, живущего в обнимку со смертью? Готового остаться в пустыне на растерзание волкам, лишь бы не спастись? Не использовать все шансы для этого?..

Адриан помнил, как они въехали в притихший и ярко освещённый двор Аш-Альдеба. Факелы горели на каждой стене, не оставляя теням ни одного шанса на укрытие. Многие считали это расточительным, но только не он. Вышколенные слуги, преданные воины, годами нажитые богатства – всё это давало шанс на то, что выживет он сам. Шанс и на то, что сумеет отстоять свои права на крепость, некогда принадлежащей одному работорговцу…

Страница 9