Духи пустыни - стр. 31

– Свой храм этот клятвопреступник оберегает так же ревностно, как и храм божий, – Жерар сплёл перед собой тонкие пальцы и сжал их так, что костяшки побелели. Влажные от пота белокурые волосы облепили покрасневший лоб. – И каждый день твоего промедления увеличивает опасность для всех нас. Auferte malum ex vobis.

– «Уберите злых от вас», – повторил Доминик цитату из Устава Ордена. – Так и будет, сир.

– Кто ещё живёт в крепости?

– Некий Филипп де Варн, пятидесяти лет от роду. Он покинул ряды крестоносцев в прошлом году после битвы при Хаттине.

– Такой же клятвопреступник, жаждущий отлучения от церкви. – Великий магистр желчно улыбнулся. Он посмотрел через плечо Доминика на походный алтарь, на котором дрожало пламя единственной свечи от сквозняка. – Кто ещё?

– Воины, каменщики, плотники, оружейники, кузнецы, слуги, лошади и прочая живность.

– Сколько людей в крепости?

– Около двухсот душ.

– Это может потребовать осады, – задумался Жерар. – Но король будет против того, если я сейчас созову капитул и отправлю людей в Сирийскую пустыню. Поэтому ты возвращаешься туда, Доминик. Добей уже эту паршивую овцу, чтобы она не смела блеять там, где положено шептать молитвы. Всё это уже слишком затянулось.

– Я всё сделаю в нужное время. – Доминик поклонился и направился к выходу из шатра.

Жерар заметил уже погасшую свечу на алтаре. Наблюдал, как Доминик, пропустив входящих писцов со свитками и перьями, поспешил к выходу. Вскоре его белый плащ с красным лапчатым крестом затерялся среди множества шатров и палаток.

Рассеянно кивнув писцам, рассаживающимся у выхода, Жерар откинулся на спинку деревянного кресла. Положил руки на резные подлокотники и стиснул зубы. Его душила бессильная ярость. Этьен из Реймса уже поплатился за своё любопытство, но его старший брат до сих пор ещё находится в мире живых. Два безродных тамплиера, оказавшихся паршивыми овцами! Как они могли находиться в Ордене, которому должен быть доверен Гроб Господень в городе, который они потеряли?

Мало кто знал, что Жерар де Ридфор родился в полдень 15 ноября 1139 года, когда во Фландрии стояли ясные и сухие дни. В честь рождения первенца его отец, Албер де Ридфор, подарил матери золотое кольцо с рубинами, но она не дожила до дня, когда мальчик произнёс первое слово. Поранившись кухонным ножом, она вскоре умерла от воспалившейся раны. Воспитанием Жерара занялся его дед, славящийся жёстким и сумасбродным характером. Тогда ещё никто не знал, что собравшийся в Иерусалиме капитул объявит сорокапятилетнего фламандского рыцаря новым Великим магистром. Именно воспитание деда, привитые им резкость, изворотливость и фанатичность, помогли Жерару достичь заветной мечты – возглавить Орден.