Дуэлянты - стр. 30

Эти речи Меротт оказали на господина Лонгваля и других домочадцев весьма благоприятный эффект.

Мадам Лонгваль, со своей стороны, почувствовала, что воинственная старуха отказалась выдавать ее тайну, по крайней мере на данный момент, и настаивать не стала.

– Это правда, Гортензия? – спросил ее муж.

– Почти. Я допускаю, что поддалась чувствам, по ошибке подумав, что слова этой дамы таят в себе угрозу.

– И что нам теперь делать?

– Прогнать ее, и дело с концом.

При этом слове, «прогнать», Меротт почувствовала себя так, будто ее хлестнули по лицу. Она выпрямилась, но мадам Лонгваль окинула ее столь свирепым взглядом, а заместитель королевского прокурора так внимательно присмотрелся, что старуха вновь проявила смирение и сказала: – Не трудитесь меня прогонять, я же сказала, что ухожу.

И Меротт медленно, не без театральной, тщательно рассчитанной величественности, покинула салон, не удостоив присутствующих даже взглядом.

Когда она ушла, господин Лонгваль не удержался и сказал: – Какая странная старуха!

– Эта женщина, должно быть, жутко опасна, не исключено, что в прошлом она пережила какую-то страшную драму, – заметил заместитель королевского прокурора. – Надо будет присмотреться к ней повнимательнее.

После этого все бросились успокаивать мадам Лонгваль, полагая, что ее охватил необъяснимый ужас.

На следующий день, в восемь часов утра, на окраине деревни Буска, по пустоши, известной как ланды Пезу, единственным обитателем которой был городской живодер, прогуливались четыре человека.

Позже к северу от этих ланд был построен ипподром, где в апреле и ноябре стали проводиться скачки, за которыми пристально следило Общество содействия Бордо.

Но в 1815 году это было пустынное место, поросшее вереском, дроком и кое-где купами чахлых, приземистых деревьев.

В двух шагах от одной из таких рощиц и прогуливались четыре упомянутых нами человека. Ими были не кто иной, как Гектор де Вертей, два его секунданта и хирург, которого они с собой привезли.

Именно там должна была состояться дуэль между Гектором и маркизом, которой так пыталась помешать Меротт.

Время от времени Вертей поглядывал на часы.

– Господа, – наконец сказал он, – уже восемь с четвертью.

– Господин де Матален слишком злоупотребляет правом заставлять себя ждать, – сказал первый секундант.

– Даже время, предусмотренное дуэльным кодексом, и то вышло, – добавил второй.

– Так оно и есть, – заметил, в свою очередь, хирург, – я не большой знаток свода правил, которым руководствуются бретеры, но кто-то говорил мне, что ждать противника на поле боя больше одиннадцати минут не принято.