Дуэль. Повести и рассказы - стр. 26
Он встал и подошел к Ангелу.
– Я знаю, что маму уже не вернуть… Но вы можете вернуть мне Ее?
В Его глазах была не мольба, но какая – то отчаянная надежда. Ведь не может же, не должно помешать Их воссоединение тому, чтобы каждый из Них по отдельности и вместе Они чему – то учились, что – то искупали, проходили посланные Им обоим испытания… Да ведь одумываются же люди и возвращаются, не так уж редко это случается!
– Я больше ни о чем не прошу!
Он сейчас не помнил ни о безденежье и отсутствии работы, ни о долгах банку и скорой потере квартиры. Но Ангел отрицательно покачал головой.
– Что, это не входит в план моего пока не прерванного пути? – Он на какое – то время опять наполнился желчью.
Ангел опустил глаза.
– Я не могу нарушить свободу ее воли, да и вашей тоже. Она приняла решение уйти, это – часть ее судьбы. Поэтому прошу вас услышать меня.
Он молча кивнул, вернулся к креслу и сел, опустив голову.
– Жаль, – процедил Он сквозь зубы.
Ангел подошел к Нему, присел на корточки и внимательно посмотрел в глаза.
– У вас все сложится, я знаю. Вы справитесь, у вас есть силы. Вы ни разу никого не обвинили, это очень хорошо. Вы задавали вопросы, пытаясь понять, как это случилось, но у вас просто не хватило знания. И оно придет, но со временем, когда настанет ваш срок. А сейчас просто поверьте, что все так и должно быть. Ложитесь спать, – Ангел встал и дотронулся до Его головы.
Он встрепенулся, почувствовав необычное тепло. Ему показалось, что Он выпил какое – то мощное душевное успокоительное. Стало легче, будто Он выплакался. Навалилась тяжесть, Он с трудом поднял голову и увидел, что Ангел исчез. Дальше было плавное падение в сон…
Похмельем и не пахло – все – таки коньяк качественный. Часы сообщали, что уже половина двенадцатого еще одного серого, ноябрьского дня. Он так и проспал в кресле. События ночи напоминали очень четкий сон, но для сна Он слишком хорошо все помнил. Главное же – то чувство облегчения, которое наступило перед тем, как Он уснул, не уходило. Конечно, не ушла и боль, но она стала терпимой. Появилось ощущение того, что Он пережил какой – то кризис, который должен был разрешиться в одну или в другую сторону. И он разрешился. Он напоминал больного, пришедшего в себя после долгой горячки и метаний в бреду: жар спал, и Он, еще слабый, неуверенно встал и делал первые, осторожные шаги. Что будет дальше, пока было неясно, но Ему сейчас почему – то очень захотелось есть. Он взглянул на стол, взял бокал, в котором таилась его капитуляция, и вылил все в кухонную раковину, долго ополаскивая ее горячей водой. Холодильник оказался ожидаемо пуст, поэтому Он решил привести себя в порядок и прогуляться до ближайшего магазина. С удовольствием постояв под холодным душем, Он почувствовал, как к Нему возвращается бодрость.