Дуб и овен - стр. 11

И когда сундук был снова заперт на все пять ключей, Корум задумчиво откинулся на спинку кресла.

– А теперь, – сказал он, – многое надо обдумать.

Было очень поздно, когда Корум и Медб очутились в своей низкой широкой постели; они лежали рядом, глядя на летнюю луну за окнами.

– Было пророчество, – сонно сказала Медб, – что Кремм Кройх предстоит совершить три похода, столкнуться с тремя великими опасностями, найти трех надежных друзей…

– Откуда эти пророчества?

– Из старых легенд.

– Ты раньше о них не говорила.

– В этом не было особой нужды. В легендах не сказано ничего конкретного. Кроме того, ты не такой, каким представал в легендах, – тихо улыбнулась она.

Он тоже ответил ей улыбкой.

– Что ж, значит, завтра я отправляюсь во второй поход.

– И тебя долго не будет рядом со мной, – вздохнула Медб.

– Боюсь, такова уж моя судьба. Меня ведет долг, а не любовь, моя милая Медб. Любовь должна радовать, когда она не мешает исполнению долга.

– Но ведь тебя могут убить, не так ли? Ты смертен?

– Да, я могу погибнуть от меча или от яда. Я даже могу свалиться с коня и сломать себе шею!

– Не смейся над моими страхами, Корум.

– Прости.

Приподнявшись на локте, он посмотрел в глаза любимой. И, нагнувшись, поцеловал ее в губы.

– Мне очень жаль, Медб.

Под седлом у принца был рыжий жеребец, на котором Корум впервые появился у холма. Его сбруя блестела в лучах раннего утреннего солнца. Из-за стен Каэр Малода доносился птичий щебет.

На Коруме были парадные боевые доспехи – древнее снаряжение вадагов. Корум надел рубашку из синей парчи и натянул штаны из тонкой выделанной кожи. Голову защищал остроконечный серебряный шлем с его именем (для мабденов руны были непонятны), а нагрудник состоял из слоев серебра, переложенных слоями меди. На нем не было лишь его алого плаща, имя которого он носил, ибо он отдал его волшебнику Калатину в том месте, которое он когда-то знал как гора Мойдел. Круп лошади покрывала желтая попона, а седло и упряжь были из красной кожи с белыми разводами.

Из оружия Корум взял копье, топор, меч и кинжал. Длинное древко копья было оковано медью, а острие блестело полированным металлом. Топор был двусторонним, и его длинная рукоять также была окована медью. Ножны меча висели у стремени. Рукоять его обтягивала кожа, которую держали витки золотой и серебряной проволоки, а круглый тяжелый набалдашник был выкован из бронзы. Кинжал был сделан тем же мастером и походил на меч.

– За кого тебя можно принять, как не за полубога? – одобрительно сказал король Фиахад.

Принц Корум слегка улыбнулся и взял поводья серебряной рукой. Другой рукой он коснулся прямого щита, который висел за седлом вместе с вьюком, где лежали и припасы, и туго скатанный меховой плащ – он понадобится, когда Корум окажется в краях Фои Миоре. Другой плащ, плащ сидов, который когда-то принадлежал Арианрод, он, скатав, обвязал вокруг пояса. За него он заткнул перчатки, которые понадобятся ему позже – защитить одну руку от холода и спрятать другую, чтобы враги не опознали его.