Дрянной декан - стр. 36
– Неужели ты совсем не боишься, что весь университет окажется в курсе твоей распутности? – спросил он вкрадчиво и в то же время изумленно.
– Нет. Потому что тогда он узнает кое-что и о вас. – Я выдержала драматическую паузу и обернулась.
– О чем же? – Вениамин сузил глаза.
– О трусиках в стиле танцовщиц девятнадцатого века. Тех, о которых вы так страстно мечтаете…
Верстовский ничего не ответил. Я не стала дожидаться реакции на свое шокирующее заявление и выскочила из кабинета, после чего обессилено привалилась к двери.
Кажется, я только что развязала войну.
8. 8. Отец моего парня - маньяк!
Сойди с седла, мой милый, поскорее
К стволу уздою привяжи коня!
Меня порадуй милостью своею
И сотни тайн узнаешь от меня.
Приди и сядь, здесь не таятся змеи…
Я докажу, как целовать умею!
(“Венера и Адонис”, У. Шекспир)
Как ни странно, но спала я после такого эмоционального дня преспокойно. Мне было настолько хорошо в объятиях Морфея, что созрело решение больше никогда не покидать постели. Я оборвала первый и второй будильники. Третьего не существовало. Поплотнее закуталась в одеяло – отопление еще не включили, а промерзала наша "сталинка" почти моментально – и приготовилась покинуть реальный мир, который был ко мне слишком жесток. Но через пять минут заглянула мама.
– Марго, ты почему до сих пор не встала? У вас отменилась пара?
– Можно и так сказать, – проворчала я, натягивая на голову одеяло, которое, впрочем, тут же сдернули обратно.
– Не поняла. Ты что, решила прогулять?!
– Именно, – снова потянула край одеяла, пытаясь отобрать у матери вожделенный кусок ткани. – Дай поспать!
Но справиться с родительницей, бодрой, уже позавтракавшей и полной сил, было нереально. Чуть поборовшись с сонной дочерью, она стащила с кровати одеяло и кинула его на кресло.
– Ой, холодно же! – пискнула я и мигом свернулась в клубок.
– Так ты оденься, и станет тепло, – мама отошла к туалетному столику и принялась поправлять светло-русые локоны, лежащие в восхитительном, ненавязчиво идеальном беспорядке (о, мне было известно, сколько времени и сил уходило на создание этой обманчивой ненавязчивости!). Она всегда просыпалась раньше всех в квартире, а, может, и целом доме. И к моменту моего пробуждения уже сияла и благоухала, словно волшебное, не ведающее, что такое ночной сон, создание.
– Не станет. Почему ты так жестока?! – возопила я.
– Так. – Тихо цокая невысокими каблучками, прикрепленными к атласным домашним тапочкам цвета пыльной розы, мама подошла к шкафу, достала оттуда плюшевый халат и положила его рядом со мной, а сама села рядом. – Что-то случилось?