Друзья познаются в огне - стр. 15
– Значит так, Алексей, – без церемоний начал Сашка. – Сейчас подпишешь ни в чём не компрометирующие тебя бумаги, предварительно ознакомившись, а затем, как говорится, дело техники. Деньги ваши – будут наши. Одним словом, через несколько дней будет произведён эквивалентный обмен, и вы, товарищ старший лейтенант, будете пить чай у себя дома в ближайшее же время.
Сашка достал какие-то документы и, ни чуточку не сомневаясь, протянул пленному ручку.
– А что, если не подпишу?
– Подпишешь. Ты не красна девица, чтоб ломаться. К тому же альтернативы у тебя нет. И не заставляй меня живописать все те ужасы, которым тебя подвергнут, если ты этого не сделаешь в силу своего упёртого характера. К тому же никакого предательства ты не совершишь по отношению к своей любимой Красной армии. Просто совершится выгодная сделка купли-продажи, которая совершалась уже много-много раз. Так что ты не первый и не последний…
Сашка замолк, уставившись на Алексея, который отшвырнул ручку далеко в сторону.
– Пошёл вон!!! – зло процедил Алексей и отвернулся от него. – Милости от тебя мне не надо, а там будь что будет. Гнильё, вот ты кто!
Сашка немного помолчал, а затем неожиданно, со всего маху заехал Алексею по лицу. Голова у того резко дёрнулась, а на губах появилась кровь. Сашка зашипел ему в лицо:
– Гадёныш, ты можешь изгаляться сколько угодно, я ненавижу тебя! – и Сашка вновь врезал пленному по лицу, но уже с меньшим энтузиазмом. – Ты думаешь, я ради тебя стараюсь? – Сашка зло сплюнул. – Ради тёти Маши, ради твоей больной мамы, которую я люблю не меньше тебя, говнюк ты эдакий. Которая небось уже тонну слёз выплакала, ожидаючи тебя здоровым и невредимым с этой поганой войны. А он тут, видите ли, геройствует, – и Сашка, скривив рот, ехидно передразнил: – «Хочу умереть героем, наплевать на жизнь». Дурак, надо бороться за неё, если предоставляется шанс. Ты думаешь, стал бы я помогать тебе, не будь ты…
Сашка запнулся. Глаза его горели, а на губах появилась пена.
– Я часто вспоминаю тетю Машу, такую же добрую, как и моя мама. Её руки, когда в детстве она нас вместе укладывала спать после того, как мы, заигравшись, валились на пол от усталости. А твой непутёвый отец, а сестра? Да, в конце концов, ведь и семья какая-никакая у тебя должна быть? Неужели и на них тебе наплевать?! И вообще, Лёха…
Сашка вновь закашлялся, достал из своих многочисленных карманов таблетки и быстро проглотил их:
– Знаешь, мне жить осталось немного, я это чувствую. Относись ко мне как угодно, считай кем угодно – сволочью, дерьмом, предателем. Но на правах друга детства прислушайся ко мне и спаси хотя бы себя. Перед близкой смертью не фальшивят, Лёха, я искренне хочу тебе помочь.