Другой Брянск - стр. 23

Когда мы вернулись к бункеру, было уже далеко за полночь. Было темно. Наша группа сократилась на одного человека, и нехватка дополнительного фонаря заметно ощущалась. В ночном лесу всегда страшно, он наполнен странными звуками и неестественной живой темнотой, но здесь пугало другое – тишина, абсолютная глухая тишина. Сложно было поверить, что географически мы находились в самом центре города. На километры вокруг колыхался темный густой лес. Первым желание было конечно развести костер, благо удобная площадка для этого и даже сухие дрова располагались на краю холма недалеко от провала в земле, но мы пришли не за этим. Нам следовало спуститься в бункер и провести там не меньше трех-четырех часов, регистрируя свои ощущения и возможные проявления паранормальной активности. Никакой специальной аппаратуры у нас не было (напомню, что мы не научная группа, а горстка любителей изучения забытых мест города) и мы полагались только на фотокамеры, собственные органы чувств и диктофон. Что касается меня, то я полагался исключительно на свой Nikon, помня, что цифровые камеры имеют гораздо больший спектр восприятия, чем человеческий глаз, а наши органы чувств частенько подводят, особенно если в крови много адреналина.

Расположиться было решено в малой комнате, отгороженной от зала с символами замурованной дверью. За тонкой стеной было бы слышно все, что происходит в изолированных насыпью помещениях. Конечно, можно было сразу пойти в большой зал, но это было, по крайней мере, не практично, не говоря уже о том, что довольно опасно – существовала реальная возможность обвала крыши, а узкий лаз в темноте мы попросту могли и не заметить, что сразу лишало пути к отступлению. Место, где мы остановились, было скорее коридором с примыкающими к нему комнатами. Разводить огонь не стали, учитывая плохую вентиляцию и замечание Ярослава про скопление газа, устроились на двух принесенных с собой одеялах, сложили фонарики в центр, наподобие костра и стали ждать.

Панического страха не было, слегка жутковато, но не более того. Конечно, богатая фантазия рисовала во тьме жуткие картины, но в реальности мы сидели втроем вокруг фонариков и вслушивались в тишину за стеной, слабый вой ветра в пустых подземных коридорах и шум леса над нами.

Часы показывали половину второго ночи. Под потолком забилась, залетев в окно, летучая мышь и снова стало тихо.

Время проходило незаметно. Ночное бдение сменилось легкой дремой. Мы так и не заметили ничего особенного или странного, хотя прошло больше трех часов. Я взял фонарик и прошелся вдоль коридора. В окна, образованные провалом, сочился слабый свет от огрызка луны. Поднялся ветер и где-то над нами заскрипели ветви высоких деревьев. Выбираться наверх я не стал – было холодно и сыро от легкого тумана. В бункере позади меня слабо завыл поток воздуха, взбудораженный ветром. Я вспомнил как незадолго до спуска в бункер вечером, мы, в поисках подземных коммуникаций спустились с холма, высотой никак на менее семидесяти метров. Спуск был двухступенчатым – за первым склоном начинался второй, более крутой. Уже на середине спуска я заметил интересные тропинки, точнее целую систему тропинок. Они петляли между деревьями и убегали на север и северо-восток. Тропинки были сложены из аккуратно распиленных и сложенных бревен, а сверху засыпаны мелом и глиной. На крутых откосах, тропинки подпирались небольшими плотинами из тех же бревен. Довольно тяжелая и капитальная работа, учитывая длину этих троп. Но самое интересное было с том, что вели они в никуда, упираясь в меловой край холма. Всегда любил наш лес за такие местечки, мало кому известные и необычные по своей природе. Я предположил, что тропки выложили местные жители для добычи мела, хотя сомнительным казалось проделывание такой объемной работы ради нескольких мешков не слишком чистого и качественного и не очень дорогого мела.