Другой барабанщик - стр. 14
И белые окружили лагерь Африканца, после чего Дьюитт Уилсон призвал беглых негров сдаться. Белые зажгли факелы, дабы Африканец увидел, что он в кольце огня, лошадей и людей с ружьями. Негры повскакали с земли и тут же поняли, что сопротивляться бесполезно, потому как у них было только оружие Африканца, и они побросали свои копья наземь. Но сам Африканец взобрался на валун, обнимая младенца, и медленно развернулся, оценивая неприятельские силы, ведь он остался один и понимал это, потому как к этому моменту все его негры разбежались по кустам или стояли рядом с таким видом, будто видели его впервые в жизни и понятия не имели, кто он такой и что тут делает.
И он стоял один на валуне, практически нагой, и его кожа блестела в пламени факелов, и глаза были точно черные ямы. А потом он спрыгнул на землю. Кто-то поднял ружье.
– Погоди! – крикнул Дьюитт. – Попробуем взять его живым. Вы меня поняли? В этом все дело. Взять его живым! – И, привстав на стременах, он принялся размахивать руками, чтобы привлечь внимание своих людей с факелами.
Кто-то решил, что хозяин призывает выказать себя героем, и, думая, что ему удастся сбить Африканца с ног, направил свою лошадь прямо на него, но Африканец взмахом руки сдернул седока с седла, словно с лошадки на карусели, шваркнул его спиной о свое колено, переломив позвоночник, как сухую куриную кость, и отшвырнул в сторону.
– Если будете стрелять, цельтесь в руки или ноги! – заорал Дьюитт Уилсон.
Кто-то стоящий на дальнем окоеме кольца выстрелил, и все видели, как пуля прошила руку Африканца насквозь и влетела в землю у копыта Дьюиттовой лошади, но Африканцу эта рана, по-видимому, не причинила никакой боли, и он даже не поморщился и не сдвинулся с места. Другая пуля вошла ему чуть повыше колена, и кровь тонкой струйкой потекла по ноге.
Прижавшись спиной к валуну, на вершине которого спал младенец, он медленно обошел камень кругом, глядя на всех, в том числе и на щуплого негра в зеленом котелке, стоявшего подле Дьюитта, но, не остановившись напротив него и не выказав ни гнева, ни разочарования, остановился только напротив Дьюитта Уилсона и вперил в него взгляд. Так они стояли, глядя друг на друга, не то чтобы соревнуясь, кто кого переглядит, а словно бессловесно обсуждали что-то. И, наконец, создалось впечатление, что они пришли к какому-то соглашению, потому что Африканец слегка кивнул, как боксер кивает перед началом боя, а Дьюитт Уилсон поднял ружье, прицелился в открытое лицо Африканца и выстрелил точно в переносицу над его широким носом.