Другое лицо - стр. 27
– Как долго он мертв? – спросила она.
Сольман поднялся и со стоном распрямил спину.
– Эта работа убьет меня, – сказал он с гримасой боли, массируя поясницу одной рукой.
– Трудно сказать, но, пожалуй, более двенадцати часов, – добавил он, повернувшись к обоим коллегам. – Посмотри сама, трупное окоченение уже полностью развилось.
Он приподнял голые ноги, которые, не сгибаясь, упали на кровать.
Все трое какое-то время стояли молча и смотрели на красные отметины от хлыста на теле уважаемого художника и отца малолетних детей.
– Вряд ли его жена стоит за всем этим, – пробормотал Кнутас.
– Никогда не знаешь наверняка, – возразил Сольман. – Но поскольку это случилось здесь, в летнем домике, он, скорее всего, позволил себе небольшую шалость. Встречался с кем-то тайно.
Кнутас достал телефон с целью найти судмедэксперта, который сможет подъехать и осмотреть жертву на месте. Он знал, что будет трудно вытащить сюда кого-то из Стокгольма, но надеялся на лучшее. В особенности при столь неординарных обстоятельствах. Жену и родственников требовалось допросить как можно быстрее, а также связаться с прокурором, чтобы получить разрешение на обыск. И в первую очередь следовало разобраться с сексуальными привычками Хенрика Дальмана. Вероятно, он знал преступника, иначе они ведь не стали бы договариваться о встрече здесь, подальше от посторонних глаз.
– Кинологам нужно дать отбой, коль скоро он мертв так долго, – констатировал Кнутас, закончив разговор. – Но обход соседей следует начать сразу же. Где мужчина, который нашел его?
– В доме напротив, с другой стороны газона у автобусной остановки, то есть ниже по Страндвеген, – ответил Сольман. – Сосед явно его хороший друг, они планировали пообедать вместе.
– Но с этим так ничего и не получилось, – констатировал Кнутас, одарив жертву печальным взглядом.
Юхан сидел перед компьютером в здании местного радио и телевидения на Эстра-Хансегатан, снаружи городской стены Висбю, но недалеко от нее. Когда-то здесь находился военный объект, а постройка, где они ныне размещались, служила конюшней для полковых лошадей. Сейчас ее занимала большая редакция радио, а на втором этаже в нескольких небольших комнатах с видом на море расположились региональные новости. Юхан потратил большую часть дня, приводя в порядок дела после своего долгого пребывания в Стокгольме. Само по себе это не составило ему большого труда. Он и после отъезда интересовался всем происходящим на Готланде, поэтому находился в курсе событий, а общие правила с тех пор не претерпели значительных изменений. Пока он отсутствовал, на его месте трудились несколько временных сотрудников, и они прилично выполняли свою работу. Его взгляд упал на фотографию в рамке, висевшую на стене. На ней были запечатлены Пия Лилья и одна из тех, кто временно трудился здесь вместо него, его стокгольмская коллега Маделейн Хага. Приятная, с короткой стрижкой и большими карими глазами, она улыбалась в объектив, обнажив белые зубы. Судя по снимку, она в два раза уступала ростом Пие, стоявшей рядом с ней на высоких каблуках. Празднично одетые женщины обнимались на красной ковровой дорожке во время церемонии вручения ежегодных телевизионных премий в Стокгольме. Разница в росте придавала картинке комичный оттенок. На Маделейн было облегающее черное платье.