Другая Я - стр. 4
- Видимо, тебе нужно помочь, - негромко сказал он, поднимаясь с кресла и направляясь ко мне. Я бессильно опустила непослушные руки, и вскинула на него глаза, ожидая обещанной помощи. Едва приблизившись ко мне, он резко поднял руку, и в следующее мгновение я едва не упала: так сильно он меня ударил. От пощечины голова сильно дернулась, лицо запылало огнём. Внутри все сжалось.
- Все мои приказы ты будешь выполнять чётко и быстро, - тихо проговорил он, и отвернулся от меня. Он вернулся к столу, достав что - то из ящика под столом.
- Ко мне, - облокотившись на стол, он ждал меня. Я подошла, и теперь мне стало видно, ЧТО он достал. В его руках был ошейник. Правда, немного странной формы. Он привычным движением застегнул ошейник на моей шее. Сев назад в кресло, он положил перед собой брелок.
- Приступай, - повторил он.
Не желая повторения, я сбросила наконец блузку и юбку на пол: аккуратно сложить вещи у меня не хватило ни сил, ни желания. Оставшись в колготках и бельё, я вопросительно посмотрела на него, ожидая дальнейших указаний. В то же мгновение всё моё тело сковала лёгкая судорога: в мою шею как – будто вонзились миллионы игл. Я задохнулась от необычности ощущений, испуга и боли. И с ужасом посмотрела ему в глаза, не решаясь сделать и шага навстречу.
- «Раздеться» - это значит «снять с себя всё», - спокойно проговорил он, четко выделяя отдельные слова, - это - специальный ошейник для дрессировки собак. По моей просьбе его немного модифицировали. Он будет на тебе до тех пор, пока ты не научишься себя вести правильно.
Его рука вновь потянулась к брелку, заставив меня в мгновение ока сдернуть с себя всю оставшуюся одежду.
- Я не буду делать тебе послабления. И жалеть тебя я тоже не буду. У тебя был выбор, и ты его сделала. Все понятно? – чуть повысив голос на последней фразе, уточнил он.
- Да… - прошептала я. Новый удар шокера пронзил меня насквозь, я коротко простонала.
- Для тебя я - Господин Влад, и никак иначе, - произнес он, объясняя, за что я получила наказание.
- Да, Господин Влад, - чуть громче произнесла я, опуская глаза. Боже мой, как же я ненавидела себя сейчас! У меня дома остался муж, который любит меня, любит меня уже много долгих лет, все те годы, что мы вместе. Вместо того, чтобы любить его, быть сейчас рядом с ним в наш общий выходной день, я стою перед этим чужим мужчиной, для которого я – никто, и делаю все, что он прикажет, по первому его слову. Ненавидела, но понимала: именно это мне было нужно все эти годы. Я ощущала, как смазка уже течёт по ногам. ТЕЧЕТ, хотя не было по сути ни одного прикосновения ко мне. ТЕЧЕТ, хотя даже от самых страстных ласк моих мужчин я едва-едва намокала, и то в лучшие дни.