Другая Русь. Приказано выжить! - стр. 54
Ночь была тяжёлой, всё время ворочался – спать не давал ни себе, ни собаке. Утром даже не стал сразу вылезать из своего шалашика, решил полежать подольше.
Насторожился Гром, и я увидел, как к лагерю спускается Ждан. Вылез и пошёл его встречать.
Свежие новости настроения не прибавляют – почти вся дружина ушла гонять пришлых, и мне тут надо быть осторожнее. Кузнеца сегодня не будет, тот решил отсидеться за оградой. Предлагает и мне перебраться туда же, но я отказываюсь. Если будет реальная опасность, меня предупредит собака, и я успею уйти или спрятаться.
Ждан, осуждающе покачав головой, уходит, а я перебираюсь назад через ручей – надо при дневном свете поправить маскировку моего нового убежища. Выкопанную вчера землю убрать. Хоть и отбрасывал грунт аккуратно назад, но при желании его можно увидеть. Ни к чему чужое внимание привлекать.
На всякий случай вырезаю себе несколько жердин поровнее из орешника и затачиваю – пусть будет пара копий.
Если удачно попасть, мало никому не покажется. Надо было у кузнеца наконечники попросить, голова моя садовая. Вроде бы ничего и не делаю, а всяких мелких делишек хватает. Перекусываю остатками вчерашнего ужина. Всё оставшееся до вечера время посвящаю тренировкам, сначала растяжка, потом меч, и на десерт – начинаю вспоминать, как кидать ножи. Когда-то у меня неплохо получалось, штык-нож от АКМ метров с десяти мог в тетрадный лист вогнать.
Если сейчас всё спокойно пройдёт, обязательно закажу у Головни пару малых арбалетов. Лишь бы кожаный доспех пробивали.
Так ножи и пробросал до самой ночи, восстанавливая навыки. Костёр опять решил не разжигать, снял несколько подвялившихся рыбин с верёвки и покормил собаку, ну и сам парочку съел.
На ночь опять забрался в свой «окоп». На удивление, спал без задних ног – то ли устал, то ли уже перегорел. Под самое утро завозился Гром и разбудил меня. Поднял башку и уши насторожил. Тихо опустил руку ему на холку, прижал.
– Спокойно. Лежим, не дёргаемся, ждём.
Пёса коротко на меня глянул и опять на противоположный берег уставился через прорехи шалашика. Уши насторожённые, носом водит – чужие.
Чуть раздвинул ветки, буквально на полпальца – туман-то какой, еле-еле берег через ручей просматривается.
Ага, пошло движение. Пара смутных фигур нарисовалась у навеса, переговариваются между собой. Бормочут что-то. Не слышно ничего за журчанием воды.
Ничего не боятся разбойники. Ну-ну. Вроде больше никого поблизости нет. Грозным шёпотом приказываю Грому лежать на месте и выскальзываю из своего окопа. Доползаю до ручья, ввинчиваюсь в камыши и перетекаю на ту сторону. Холодно и сыро, да деваться мне некуда.