Друг моего отца - стр. 5

— Посуду? Серьезно?! — прыснул бармен. — Тогда закатывай рукава повыше, потому что за три миллиона ты выйдешь отсюда только к пенсии, красотка. Боюсь, свои белые ручки до мяса сотрешь!

Сглотнув вязкую слюну, я резко вскочила на ноги и бросилась к выходу. К счастью, там рядом находились и женские уборные.

— Мне надо по нужде! Срочно!

— В камере сходишь, — прокричал мне вслед бармен, а после дал своим цепным псам наводку. — Держите ее, парни!

Вот тут-то соблазнение от Семочки вряд ли помогло, пришлось подключать бокс. И когда два темнокожих амбала вдруг взяли меня в кольцо, я вырубила одного с ноги вертушкой, а другого с кулака впечатала в стену.

— Кто ты, блядь, такая?! — ужаснулся Сема, роняя грязную тарелку из рук на пол. — К боссу ее надо! Пусть решает, куда ее везти: в дурку или к ментам.

К главному «Огня» идти я была не против. Как минимум потому, что договариваться с боссами умела. Обычно все вопросы закрывались одним магическим заклинанием: именем моего отца. Раз — и тон разговора становится елейный, проблемы исчезают.

Семен постучал в дверь, а потом буквально втолкнул меня внутрь, сверкая пятками. Боялся разделить участь охранников?

В полутьме огромного кабинета я не сразу увидела мужчину в костюме за столом в горе бумаг. Он явно сидел с ночи, цедил бокал виски, курил сигареты…

— Здравствуйте! — весело помахав, я смело пошагала вперед и, только упав в кресло напротив стола, взглянула на лицо. — Тут небольшая проблемка нарисовалась и…

Это был он. Выстрел. Удар! Парализующий и выбивающий дух из тела. Олег — лучший друг папы. Его голубые глаза стреляли не хуже пуль. Пронзительные, цепкие, пробирающие до костей! Ненавижу блондинов, но этот — особенный. Умудряется выглядеть сексуально даже с растрепанными волосами и в мятой рубахе.

— Лена, — закатил глаза он, выдыхая мое имя, словно проклятие. — Горе луковое...

И в тот момент я поняла, что попала в капкан.

— Подумаешь, — пожала плечами я, кокетливо улыбаюсь, — какая ерунда!

Несмотря на мои подмигивания, заигрывающие скольжения ладонью по голой шее и томные вздохи, Олег оставался беспристрастным, смотрел лишь в глаза с явным неодобрением и непониманием.

— Это не ерунда, — фыркнул тот, качая головой. От осуждения в голубых глазах становилось жутко неуютно, холодно. Хотелось завернуться в одеяло, а лучше провалиться под землю. — Ты агитировала огромное количество народа выпить весь алкоголь из бара. Такой кассы во вторник у нас давно не было! Хотя чему я удивляюсь… На халяву и уксус сладкий!

— Уверена, — голос нервно дрогнул от такого нескрываемого прессинга, — с карточками произошло недоразумение, и папочка разберется…