Друг-апрель - стр. 7
В восемь начинался рабочий день – завтрак, обед, полдник, ужин, тихий час, музыкальный час, физкультурный час, посторонние.
Они все были посторонними. И только мешали. Всегда, с утра и до вечера. Впрочем, последние два года в саду они уже знали, как себя вести, он их отдрессировал. И ребят, и взрослых.
Мальчики спали по правой стене, девочки по левой, под стеной со старым ковром – олени, медведи, зайцы.
Мальчиков было больше, и вдоль правой стены часто не хватало мест, и тогда какого-нибудь мальчика переселяли к девочкам, и это считалось позором. Мальчика все начинали дразнить почему-то Дусей и доводили до истерики, так что приходилось вмешиваться воспитательнице и направо-налево наводить порядок с помощью скакалки. А ему требовалось просто находиться рядом, поэтому он поступил просто – взял раскладушку Лобина с грузовичком и перетащил на девчачью сторону, ее же раскладушку с малинкой перетащил на мальчишечью. Лобин был новеньким и полез драться, поскольку не хотел быть Дусей, но зря полез, в вопросе спанья Иван проявил свое обычное упорство. Он поколотил Лобина, затолкал его в раскладушку и велел молчать и не портить людям настроение.
Тихий час начался, воспитательница с удивлением поглядела на зареванного Лобина, но Иван пояснил, что тот поменялся совершенно добровольно, из высоких побуждений.
На следующий день, само собой, явились возмущенные лобинские родители и устроили скандал. Мать Ивана находилась уже на смене, и скандал пролетел в основном над головой самого Ивана и над головой воспитательницы.
Он не расстроился совершенно, два часа в углу его не удручили, все два часа он усердно тренировал лоб, слегка постукивая им по стене. Другие дети наблюдали за этим с ужасом.
Во время тихого часа Иван повторил вчерашний маневр и простоял в углу вторую половину дня.
Родители Лобина возмутились уже по-настоящему. Взнедовольствовались и другие взрослые, они грозили жалобами и давили на воспитательницу: он стоял в углу уже часами, от завтрака до обеда, от обеда до ужина, но все равно на тихий час перетаскивал ее раскладушку к себе, а Лобина превращал в Дусю.
Он победил. Простояв в углу пять часов, он грохнулся в обморок и углом ящика для игрушек рассек щеку, от челюсти до уха. Врач из «Скорой помощи» накладывала швы, воспитательница глотала валерьянку, прибежавшей в ужасе заведующей он с улыбкой сказал, что случайно поскользнулся.
Он победил. Воспитательница плюнула и поставила их раскладушки рядом, отдельно от всех остальных, рядом с аквариумом. Это было здорово – и она, и аквариум, столько всего сразу, – ведь уснуть у него не получалось никогда. Он охранял ее сон и наблюдал за задумчивыми вуалехвостами, а когда воспитательница засыпала за своим столом, доставал спичечный коробок и кормил рыб сушеными червями. Он вообще любил тихий час.