Дрожащий мост - стр. 4
– Давай ты первый, – над верхней губой у нее блестела испарина, и она облизывалась, как кошка.
Я пожал плечами, обогнул ее трехколесного монстра.
– Не люблю мосты, – сказала вдруг она, и я тоже остановился.
– Почему?
– Они дрожат. Ты разве не чувствуешь?
Кажется, девчонка и вправду не хотела на этот дурацкий мост. Как-то даже побледнела, даже веснушки выцвели. Ну и трусиха.
– Парочку велосипедов выдержит, – успокоил я ее.
– Ты думаешь, я боюсь, что мост рухнет? – она даже фыркнула и сделала вид, что поправляет ремни на корзине.
– А чего тогда?
– Ничего я не боюсь. Просто не люблю. Едешь по нему, а он дрожит.
– Знаешь, о чем я на мосту думаю? – неожиданно сказал я, честное слово, неожиданно. Говорил и тут же думал – ну и зачем ты ей это говоришь? – Взять бы да выбросить все эти коробки в реку. Нет, серьезно! Зачем людям столько вещей? Каждый день что-то покупают, покупают. Нервничают, когда у них нет чего-то, что есть у других, и снова покупают. Просто-таки утопают в хламе. Мы живем в мусорной куче. Весь наш город – огромная мусорная куча!
– И твой дом? – спросила она с интересом.
– Конечно, – ответил я. – В моем доме шагу нельзя ступить, чтобы не наткнуться на какое-нибудь барахло. Все эти ковры, диваны, сервизы – это же еще при моей жизни будет на свалке.
– Но это нужные вещи, – возразила она. – Когда они сломаются, станут не нужны. Но сейчас-то они – не мусор.
– Ерунда, – отмахнулся я. – Нас приучили, что считать нужным. На самом деле наши предки прекрасно без всего этого обходились. Тысячелетиями, между прочим. Это как пшеница. Раньше люди собирали травы, убивали животных и были счастливы. А потом как с ума сошли. Аграрная революция – прощай, свобода! Осели в полях и стали защищаться уже не от животных, а друг от друга, – девчонка щурилась, и было непонятно: слушает или нет, но я уже завелся. – Людям необходимо чем-то себя занять, поэтому одни производят один вид мусора, другие – другой, дороже, дешевле, оптом и в розницу, для души и для тела… Равенство людей состоит в том, что их мусор на самом деле одинаково никому не нужен.
– Ну, а книжки? Или картины? Тоже выбросил бы? – предсказуемо наморщила лоб она. У девчонок всегда все упиралось в искусство.
– Тут такая штука, – попытался я объяснить. – Тут ты сама определяешь. Ты, а не писатель или там художник, или музыкант. Они-то любят называть друг друга гениями. Но это чушь. Если ты сама чувствуешь, как что-то делает тебя лучше, что не зря вот этот писатель, например, или музыкант разорвал тишину, это не мусор. Только так редко бывает. Чаще нас дурят. Началось все с пшеницы, а потом – раз! – тебе в голову вдолбили чужие мысли и убедили, что это твои мысли, а то, что эти мысли совпадают с мнением большинства, якобы доказывает их правильность.