Дрожь - стр. 48
– Нет, – говорит Брент.
Дейл прищуривается и поворачивается к Кертису.
– А тебе я хочу сказать, что у твоей сестры башню снесло. Она полностью вышла из-под контроля. Полагаю, что это ты убил ее. Признайся. Она тебя достала, как и всех нас.
Кертис снова замахивается на него. Дейл уклоняется от удара, и кулак Кертиса врезается в его плечо по касательной. У Кертиса на щеках красные пятна. Я никогда раньше не видела, чтобы он так выходил из себя.
Его ярость заставляет меня задуматься. Может, в конце концов и не я виновна в смерти Саскии? Он ее ударил? Она умерла после этого? Трудно представить, что такое могло произойти, потому что он все время пытался ее защищать. Но может, он сорвался. У всех есть предел. Даже у Кертиса.
Кертис с Дейлом все не могут успокоиться. На пол летят стулья и стаканы.
Хизер хватается руками за голову.
– Прекратите!
Брент хватает Дейла за плечи сзади.
– Успокойся, – говорит Брент.
Дейл бьет его в живот. Это превращается во всеобщую потасовку, а я очень хорошо помню, что случилось после предыдущей такой их драки.
Я должна это остановить до того, как кто-то серьезно пострадает, но что мне делать? Мы же не можем вызвать полицию.
Кертис снова приближается к Дейлу. Я надеюсь, что он не набросится на меня вместо него, и встаю у Кертиса на пути.
– Прекрати.
Тело Кертиса касается моего тела, он тяжело дышит.
– «Ледокол», – напоминаю я. – Похоже, что кто-то пытался нас всех поссорить. Не поддавайся.
Кертис плотно сжимает челюсти, в глазах у него горит яростный огонь. На несколько полных напряжения секунд все замирают, затем Кертис с неохотой кивает. Он смотрит прямо на Дейла, а потом возвращается на свое место. Дейл бормочет что-то себе под нос, но тоже идет к своему стулу. Мы с Брентом занимаем свои места, поправляем одежду и восстанавливаем дыхание.
– Мы должны обсудить, кто мог написать эти секреты, – объявляю я. – Потому что тот, кто это сделал, на самом деле хорошо знает нас.
– Так, погоди… – перебивает Брент.
– Я не говорю, что все это правда. Я имела в виду…
– Она права, – вмешивается Кертис. – Мне кажется, что сделать подобное могли только семь человек. Одна из семи больше не может шевелить ни руками, ни ногами, вторая пропала десять лет назад и официально объявлена мертвой. Остаемся мы пятеро.
Слова повисают в воздухе. Все нервно оглядываются.
– Кто-то что-то слышал от Одетты? – спрашивает Дейл.
Я впиваюсь ногтями в бедра под столом – так сильно, как только могу. Он смотрит на меня, я качаю головой. Я специально никогда не пыталась найти ее, даже не гуглила. Таким образом я могу убеждать себя, что, возможно, она чудесным образом исцелилась. Или, может, хотя бы частично восстановила движение конечностей. Потому что если до сих пор нет…