Древний Аллан. Дитя из слоновой кости - стр. 48

– Посмотрим, – ответил Харут, – это зависит от того, кто сильнее, Небесное Дитя или Джана. Мы хотим избегнуть кровопролития. Наше путешествие мирное. Эти белые люди хотят принести жертву Дитяти, а путь к Священной Горе лежит только через вашу землю.

– О, мы знаем, какая это жертва! – воскликнул парламентер. – Они хотят крови нашего бога Джаны! Они думают убить его своим необыкновенным оружием, хотя против бога Джаны бессильно всякое оружие. Дай нам принести в жертву Джане белых людей. Тогда, быть может, царь Симба позволит вам пройти через свою землю.

– Как? – воскликнул Харут. – Нарушить законы гостеприимства? Вернись к Симбе и скажи ему, что, если он поднимет против нас копье, тройное проклятие Дитяти падет на его голову! Проклятие бури, проклятие голода и проклятие войны! Я, пророк, сказал это. Ступай!

Эти слова, произнесенные Харутом выразительным голосом, произвели необычайное впечатление на парламентеров. Страх появился на их лицах. Не ответив ни слова, они повернули лошадей и так же быстро, как и приехали, вернулись к своим.

Харут отдал приказание, после которого караван перестроился в виде клина. Я, Ханс и Марут поместились посредине левой стороны этого треугольника, лорд Регнолл и Сэвидж – на правой. Харут стал в вершине его.

Вьючные верблюды занимали центральное место.

Прежде чем занять свои места, мы крепко пожали друг другу руки.

Бедняга Сэвидж выглядел очень плохо: это должно было быть его первым боевым крещением.

Лорд Регнолл казался счастливым, как король.

Я, уже видавший немало битв, вспомнил предсказание одного зулусского вождя, который говорил, что я умру не на этом поле сражения. Тем не менее мое настроение было скорее обратным настроению лорда Регнолла.

Только Ханс казался совершенно равнодушным. Он даже успел набить табаком и закурить свою трубку. Если бы он не сидел в своей обезьяньей позе на верху высокого верблюда, он получил бы от меня здоровый пинок за эту браваду перед лицом Провидения.

Однако своим поведением он вызвал восторг наших кенда.

Я слышал, как один из них сказал другому:

– Посмотри! Это вовсе не обезьяна, а настоящий мужчина, даже более мужчина, чем его господин!

Теперь все было готово.

Харут, трижды поклонившись по направлению к Священной Горе, приподнялся в стременах и, подняв копье над головой, коротко скомандовал:

– Вперед!

Наш отряд бодро бросился вперед. Даже верблюдам, несмотря на их крайнее утомление, казалось, передалось воодушевление всадников. Не нарушая порядка построения, мы быстро катились вниз по склону холма.