Древнейший - стр. 35
От удара голову словно разорвала ярко-белая вспышка. Кормик закрылся руками и даже умудрился встать. Но тролль не отставал. От бесконечных тумаков и укусов земля уходила из-под ног человека.
Юноша нашел в себе силы ровно для одного ошеломительного удара, который, по счастью, пришелся троллю в челюсть. Тварь мешком повалилась на землю.
Кормик старался выпрямиться, но его шатало из стороны в сторону. Поври и тролли – все смешались в одну беспорядочную яростную массу.
Вдруг земля молниеносно приблизилась и поглотила его. Он вспомнил о Милкейле, о своей тайной любви. Юноше было жаль, что в эту ночь он не сможет прийти к ней на свидание в их особом месте на северной отмели. Ему показалось глупым думать об этом сейчас, и было непонятно, почему образ прекрасной варварки наполнил его мысли именно в эту опасную минуту.
Потом он понял, что с этими мыслями, с ее образом на него снизошла благодать, подарив миг успокоения в бурю. Кормик попытался произнести ее имя, но не смог.
Звуки стихли, свет погас, в последний момент приняв очертания ее тела, и юноша погрузился в холодный и пустой мрак.
Глава четвертая. Опора
Брансен отвернулся от Кадайль и лег на спину. Он хотел прикрыть лицо рукой, но не рассчитал движения и больно ударил себя по лбу. Ему стоило огромных усилий совладать со своей дрожащей, трясущейся кистью и спрятать под ней глаза, в которых закипали слезы обиды. Кадайль оперлась на локоть и ласково посмотрела на мужа.
Его нога подергивалась и отскакивала в сторону, ударяясь о переднюю опору их палатки так, что вход грозил обрушиться. В совершенном расстройстве молодой человек схватил лежавший неподалеку гематит.
Кадайль нежно погладила мужа по обнаженной груди, нашептывая слова утешения, но Брансен не пошевелился и не взглянул в ее сторону.
– Я люблю тебя, – сказала жена.
Наконец Брансен поборол гордое упрямство, потянулся к душевному камню и положил его рядом с собой.
– Тебе придется вечно терпеть мою… неуклюжесть.
Кадайль рассмеялась, но тут же осеклась, опасаясь, что ее веселье будет неправильно истолковано.
– Мы ведь знали, что на это потребуется время, – ответила она.
– На это потребуется вечность! – возразил Брансен. – Лучше ничего не стало! А я-то верил, что теперь освобожусь от душевного камня. Я-то надеялся…
– Всему свое время, – перебила его Кадайль. – Я помню Цаплю, который не мог даже ходить без камня. Теперь ты можешь. Разве это не улучшение?
– Да, но это было давно, – буркнул Брансен, наконец отняв руку от лица и посмотрев на свою удивительную, все понимающую жену. – Мои успехи давали повод надеяться. А теперь их нет. Без камня я неуклюжий уродец!