Древнеславянские приключения - стр. 32
Алёнка не знала, радоваться ей или огорчаться. С одной стороны, видно, что этот леший – могучий кудесник. А с другой – как же его найти, если даже Баба-яга не смогла?
– Дракоша, – попросила она, – пожалуйста, ищи человека… Или кого-то, похожего на человека.
Дракон, похоже, начинал слабеть – он ещё мог довольно быстро идти, но бежать уже не получалось.
Солнце поднялось довольно высоко, когда Яга остановила ступу:
– Вот здесь это было. А вот это дерево.
Алёнка спустилась на землю и тщательно осмотрела всё вокруг.
– Трава как трава, земля как земля, дерево как дерево. А где у него была дверца?
– Да вот как раз там, где ты рукой держишься. Ну что ж, поищем дальше.
Глядя, как старушка ковыляет между деревьями, Алёнка вспомнила свои вечерние мысли.
«Обязательно нужно сделать для неё что-нибудь хорошее», – решила девочка.
Вскоре даже медведь начал шарить по окрестным кустам, хотя он понял задачу по-своему: выискивал ягоды и орехи.
Вдруг Дракон направился к кусту, с которого Потап только что слизал несколько спелых ягод малины, и произнёс:
– Человек.
Алёнка и Яга в недоумении переглянулись.
– Бабуля, медведя своего попридержи – боязно мне, – человеческим голосом сказал куст.
Яга подозвала Потапа к себе.
Куст зашевелился, стряхнул с себя землю с прошлогодней листвой и превратился в дремучего мужичка в зелёных пятнистых лохмотьях. Волосы, усы и борода у него тоже были зелёные, а кожа по цвету напоминала кору дерева. Из-под густых зелёных бровей блестели озорные чёрные глаза. Заговорил он, однако, не очень дружелюбно:
– Ну, чего надо?
Алёнка подошла к мужичку и отвесила низкий поклон:
– Здравствуйте, добрый человек.
Мужичок, явно настроенный поругаться, немного опешил:
– Ты… эта… Ты это брось! Я злой! Я, знаешь, какой суровый, у-у-у! – Он сделал страшное лицо и угрожающе поднял руки.
Сейчас же рядом с девочкой оказался рычащий Потап.
– Э-э, потише, уж и пошутить нельзя. – Леший опустил руки, но позиции сдавать, похоже, не собирался. – А ты, зверюга, зачем позавчера мой мёд стащил?
– Медведь – тварь бессловесная, его всякий обидеть может, – вступилась Баба-яга. – А ты, мил человек, не шумел бы понапрасну, соседи мы всё-таки. Зашёл бы в гости как-нибудь, сбитня попить, поболтать о том о сём…
– Молчи уж, гиперборейка! – запальчиво откликнулся мужичок. Затем вдруг замолк и присел на поваленный ствол. И сказал уже спокойно и грустно: – Нельзя мне, бабка, не могу.
Он задумался о чём-то своём. Потом произнёс:
– А почему, собственно, нельзя? К вам, бабушка, можно. – Он встал и обошёл вокруг Дракона. – А кручина ваша мне известна. Тут я вам помочь не могу. На Лысую гору идите, там на Купалу всё и прояснится.