Древнее проклятье - стр. 21
– Мою жену зовут Туанти. Прошу, будь к ней добра.
Туанти тут же скромно сложила руки на коленях и замолчала.
Только её видимое взгляду желание бороться за мужа остановило меня от того, чтобы немедленно не разрыдаться и согласиться на все. Сдерживаясь из последних сил, негромко произнесла:
– Рада познакомиться. Меня зовут Стелла.
И даже голос не дрогнул!
Легкий поклон в мою сторону, но прежде, чем прозвучал ответ, вернулась Верховная Жрица.
– Все живы, – Ласар хватило одного взгляда. – Это хорошо. Хансо-ран, вам ясна воля предков?
– Да. Им неугодно, чтобы я отправил Туанти в дом родителей.
– Это основное. Но еще… они очень недовольны стихами, что вы писали Стелле, когда она отправилась в Террах.
Лицо Хансо-рана пошло пятнами. В таком состоянии я его никогда не видела. А Ласар продолжала буравить его пристальным взглядом:
– Это же была приворотная хянга?
– Хяньга? – не поверила я.
Магические песни-стихи использовались только ёнмиранами. Сложные по структуре, они содержали частичку магии и могли быть как благом, так и злом. Но… Нет, только не это!
– Хансо… Это правда? Почему ты молчишь?
Почему он не смотрит на меня, почему прячет взгляд. Не хотела верить и все спрашивала и спрашивала, пока снова не вмешалась Жрица:
– Хансо-ран, ответь же!
Его голос звучал глухо:
– Стелла была так далеко. Это так страшно – бояться, что тебя забудут. Клянусь, все получилось не специально! Стихи складывались сами.
– Понимаю, – мягко ответила Жрица. – Ты передал свою тоску Стелле, но теперь нужно все исправить. Мы слышали волю предков: Первой женой Хансо-рана должна быть Туанти.
Во взгляде ёнмирана билась тоска, словно птица, залетевшая в комнату и не находящая пути обратно.
Ласар повернулась ко мне:
– Стелла, подумай! Ты живешь прошлым, но оно осталось позади. Может, стоит принять новое целиком?
В её словах был смысл. Но я только упрямо сжала зубы.
Забыть о прошлом? Забыть о доме? Забыть о том, чему меня учили с рождения? То, что впиталось с молоком матери? Здесь, в чужом мире, я по крупицам собирала себя заново, выстраивала стену, плела кокон, в котором смогу хотя бы жить. Разрушить все это собственными руками?
И я заупрямилась.
– Нет. Есть вещи, от которых невозможно отказаться. Туанти, – жена Хансо подняла голову. – Я люблю твоего мужа. И он любит меня. Мы были помолвлены, ты знаешь.
Туанти снова потупилась. Серебряные цепочки, украшающие прическу, тихо звякнули.
– Но Ханос-ран отвел мне место только второй жены… Туанти, наверное, тебе это покажется странным, но у моего народа мужчина может иметь только одну жену. А еще я никогда не унижусь до того, чтобы разбить семью. Не беспокойся – я забуду свою любовь, а не получится – похороню глубоко в сердце. И даже если Хансо-ран останется единственным мужчиной в мире… я его не приму.