Дражайший плут - стр. 16
Тревельон раздраженно вздохнул, и в этот момент песик мисс Пиклвуд принялся вырываться из ее рук, так что даме пришлось наклониться, чтобы спустить его на пол.
– Полагаю, Миньон готова отправиться на дневную прогулку.
– Милашка, – сказала ее светлость с улыбкой, глядя, как крошечная собачка скачет среди дамских юбок. – Велю горничной принести Бон-Бон, и мы к вам присоединимся.
– Отлично, – возвестила мисс Пиклвуд. – Феба, ты тоже идешь?
– Мне, наверное, не мешало бы сделать круг по саду.
На лице девушки играла любезная улыбка, но Тревельон мог бы поклясться, что услышал нотку отчаяния в ее голосе.
И когда она, не сказав ему ни слова, вдруг развернулась и выбежала из гостиной, он укрепился в своем подозрении. Последовав за своей подопечной, он поймал сочувственный взгляд ее светлости; только сочувствие это было ему без надобности.
Гостиная венчала собой парадную лестницу, по которой можно было спуститься на главный этаж Уэйкфилд-хауса. Тревельон пристально наблюдал, как леди Феба преодолевает начищенные до блеска мраморные ступени. Она ни разу не оступилась – впрочем, как всегда, – но он все равно не спускал с нее глаз.
На нижней площадке лестницы леди Феба повернулась и пошла в глубь дома, скользя пальцами по стене. Он заковылял вслед за ней, куда как менее грациозно, стараясь не выпускать из виду колышущиеся ярко-голубые юбки. Она почти добежала до высоких дверей, ведущих в сад, когда он поравнялся с ней.
– Это очень некрасиво, миледи, заставлять бегать инвалида!
Она не обернулась, разве что расправила плечи.
– Боюсь, капитан, что мы, драгоценные добычи, обожаем вести себя не лучшим образом.
С этими словами Феба распахнула дверь и очутилась на широких гранитных ступенях, спускающихся в сад. Голубой цвет платья на сером фоне гранита и сочная зелень травы зажгли золотистые огоньки в ее светло-каштановых волосах. Она казалась живым воплощением весны, ангельским созданием в своей прелести.
Прекрасно! Если бы она еще не столь решительно пыталась от него убежать.
Капитан ускорил шаг и схватил ее за руку.
– С вашего позволения, миледи.
Тревельон предполагал вспышку раздражения, однако не стал дожидаться и просто положил ее ладонь на сгиб своей левой руки. В траве могли быть кочки; должно быть, Феба сообразила, что будет выглядеть глупо, если шлепнется и расквасит свой надменный нос.
– Вряд ли вас можно назвать инвалидом, – заявила она резко.
Сжав губы, Тревельон повел леди вниз по ступеням.
– Не знаю, миледи, как еще назвать того, кто не способен стоять, не опираясь на трость.
Она фыркнула в ответ.