Драма 11 - стр. 15

– Поделюсь, – кивнул капитан и достал вторую сигарету. – Хотя эти материалы простым прохожим не раздают, сами знаете, – он покосился на меня исподлобья.

– Этот виски также не раздают простым прохожим, – пододвигая Соловьеву бутыль, ответил я. – На стоимость одной бутылки ваш помощник может жить полгода.

Капитан плеснул себе в стакан немного и опрокинул его снова одним махом. Что за мазохист? Я поморщился от столь топорного обращения с этим волшебным напитком.

– Виски как виски, – пожал он плечами. – Скину информацию вам на почту, но попрошу…

– Все, что пойдет в печать, будет согласовано с тобой, капитан, не доводи себя до инсульта лишними мыслями, – отрезал я, переходя на «ты». – Теперь обрисуем возможные варианты, – я разложил на столе карту и взял в руки черный фломастер. – Большая Рука – здесь, – сделал пометку. – Где приют?

– Вот тут, на севере, – указал капитан, и я снова пометил местность. – Пара километров по главной. Здесь – психбольница, которой вы так заинтересовались.

– На северо-западе, стало быть, – пометил я. – А это что? – я указал на довольно большое строение прямо на дороге, ведущей на восток от деревни в сторону Малой Руки.

– Монастырь наш знаменитый, – пожал плечами начальник. – Анабаптисты так называемые.

Я тут же полез в интернет в поисках информации. Ограничившись поверхностным изучением, я вернулся к нашему разговору:

– Что западные протестанты забыли в русской глуши?

– Извечный вопрос, который задают заблудшие в наши края редкие туристы. Они вроде как и не западные вовсе, да и не протестанты в классическом понимании.

– Так просвети и меня, раз уж рука набита.

– Я историю этого монастыря знаю в общих чертах, многое из этого, скорее всего, выдумки, да и не мастак я басни травить, – Соловьев откашлялся. – Короче, приехал в Екатеринбург в начале двадцатого века какой-то иностранец, датчанин или голландец, не суть. Говорит, монастырь буду строить, да еще и какой-то не христианский. Генерал-губернатору местному это не по нраву пришлось, и его турнули куда подальше из Екатеринбурга. Но голландец оказался настойчив и, похоже, предприимчив. Бродил по деревням, подыскивая себе местечко под строительство, говорят, одержим был идеей. Ходили слухи, что при нем была целая сумка с драгоценными камнями и какой-то ценной утварью, но это наверняка не известно. В общем, пришлись ему по душе наши деревушки – Большая Рука и Малая, и прямо между ними он начал свой монастырь выстраивать. Тихо, тихо, назло церкви и на радость крестьянам, у которых хоть дело какое-то появилось. Строил долго, но основательно, в деньгах нужды не испытывал – богатым был. Полтысячи человек задействовал – все, кто мог пригодиться, помогали. Строили на славу, говорят, добротно. Закончил к тысяча девятьсот сорок второму, стало быть, двадцать восемь лет строил. Уже и власть сменилась, и церковь рухнула, и Великая Отечественная успела начаться. Но место тут тихое, скрытое от глаз и ЧК, и партии, так что на него никто внимания не обращал. Так и закончил он стройку свою, а работяги потом, те, кто сами не померли, там и остались служить и работать. Вот и стоит монастырь тот бельмом и по сей день.