Драконовы печати - стр. 6
Отец тщательно изучил этот вопрос, когда полюбил мою мать: это магия древних жриц – незримых служительниц храмов, разрушенных тысячи лет назад. Грозные тени-воительницы, умеющие превращаться в невидимок, они уже давно не нужны своим истлевшим богам. Но несуразный клочок их магии остался и будет передаваться дальше, если я рожу дочь. А может, магическая искра рано или поздно истлеет, ведь и теперь передается не всем девочкам в роду? Обо всем этом я собиралась узнать в своем счастливом замужестве…
Мысли о Дарии придали сил. Он и был моим единственным будущим, которое разрушил непродуманный поступок уже казненного генерала. Но здесь я оставаться не могла – магия в животе сожрет меня заживо, если я даже мысль такую допущу. Потому я решилась бежать: погибну, доберусь до жениха или стану тенью. А в Курайи рано или поздно смирятся с тем, что принцессы Каи нет. А может, решат, что никогда и не было.
Я умею быть незаметной, это правда, но совсем невидимой не умела становиться даже моя мать. Магия древних жриц тлеет, не иначе. Я взяла ножницы и решительно щелкнула острыми лезвиями. Золото в волосах? Я состригала прядь за прядью безжалостно и как можно короче. Криво остриженные волосы на затылке поднялись дыбом, но я не останавливалась. Очень аккуратно состригла и ресницы, потом тонким лезвием прошлась по темно-русым бровям. Все волосы убрать быстро не удалось, но теперь отражение в зеркале разительно отличалось прежнего. Меня будут искать по описаниям и портретам. И если я не встречу знакомого, то вот эту девушку с невыразительным и ставшим каким-то одутловатым лицом никто не заподозрит в излишней красоте.
Я не умела растворяться в воздухе полностью, но чаще всего этого и не требовалось. Магия, которой дали свободу, растекалась по каждой клетке тела, лишая шаги звуков и делая движения смазанными, плавными – я будто растекалась в пространстве, становясь хоть отчасти похожей на тень. Если я прошмыгну за чьей-то спиной в шаге, человек и не почувствует. Если в затемненном коридоре замру у стены, то пройдут мимо. Я свернула в коридор прислуги, открыла первую дверь и уже через пару секунд вынырнула обратно, держа в руке штаны и рубаху сына садовника – худенького подростка. Из ценного прихватила с собой только один перстень, не подумав ни о еде, ни о ноже.
Охрана на воротах смотрела зорко, но я в таком состоянии умела творить чудеса – без труда вскарабкалась по веревочной лестнице на высокую стену, а потом с такой же легкостью спустилась. Магия в крови была не слишком сильна, да и расцветает она после тридцати, а не в восемнадцать, потому подобная ловкость была мне доступна, но на очень короткое время. Охрана не заметила беглянки, но залаял пес.