Драконовы меры - стр. 17
– Нет, нам не говорили имен ни ваших коллег, ни пресвятых отцов, что были с ними тогда.
– Но хоть внешне ты что-то помнишь?
– Почему такой интерес? – Черный, Хейзед, тоже подался немного вперед. Словно охотничий пес, почуявший добычу. Этот ящер был куда сдержаннее моего Малиаза, наблюдая за присутствующими из-под прикрытых век. – Это разве не типичная проверка?
– Вовсе нет, – отозвался с кривоватой улыбкой Вадлер, прикрыв на миг свои бледно-голубые, почти прозрачные глаза. – Я и вовсе только второй раз слышу о подобном. Но если раньше это было только на уровне слухов…
– То теперь все куда серьезнее, – закончил его коллега. – Ингория, ты могла бы нарисовать, как именно выглядел этот самый жезл?
– Я не такой уж хороший художник, – обернувшись на Малиаза за поддержкой, тихо призналась, но все же кивнула. Если инквизиторы считали это серьезным, то стоило хотя бы постараться. – А вы не хотите поговорить с теми двумя, которые напали на наш дом?
Сбоку раздался самодовольный смешок Малиаза, а Хейзед спрятал лицо за чашкой. Но я так и не поняла, чем был вызван этот внезапный приступ радости, дожидаясь ответа от инквизиторов.
– Сперва нужно определиться с главными вопросами. Может статься так, что после нашего «разговора» эти двое больше ничего и никому не смогут сказать. Так что стоит подготовиться.
– Но, если я правильно понимаю, вам знаком этот самый жезл, о котором говорит Инг?
– Есть такая вероятность. Хотя в данном случае мы бы предпочли ошибаться, – переглянувшись с коллегой, скривился Лотль. И мне показалось, что эта демонстрация личного отношения к происходящему была специально для меня. Чтобы не пугать.
– Не хотите поделиться предположениями? А то я как-то начинаю нервничать, а это обычно не так чтобы хорошо заканчивалось, – откинувшись на спинку кресла, вальяжно проговорил Малиаз, пока я возюкала угольным карандашом по куску бумаги.
Выходило не то чтобы плохо, но как-то скорее схематично, чем художественно. Пришлось даже на какое-то время закрыть глаза, чтобы вспомнить, как именно выглядела та полированная деревяшка, и где именно находились какие узоры.
– Вот уж точно. Когда он нервничал в последний раз на моей памяти, пришлось менять меблировку всего Гарнизона. Выжгло все до пепла, – хмыкнул Хейзед.
– Это был не моя вина, – отмахнулся рыжий, явно не испытывая чувства вины по произошедшему. – Я того олуха раза четыре просил отстать.
– Но в его оправдание можно сказать, что никто не ждал столь жаркого и сильного пламени от тощего подростка.
– И это тоже не моя вина. Я честно сказал, что спалю его до костей, если не перестанет задираться.