Драконодав - стр. 12
Улучив момент, я отпрыгнул из-под удара рыцаря, перескочил куст и яму, только слегка запнувшись. Яростно ворча, рыцарь бросился за мной, как и планировалось, одной ногой попав в яму. Я приготовился мощным ударом снести ему голову, но даже перекошенный и ошеломленный мой противник сумел отразить удар, но не до конца, конечно, я не снес ему голову, но ударил по шее, зазвенев капюшоном кольчуги. Пока он не опомнился, я приставил меч к его горлу и потребовал сдачи, рыцарь, презрев опасность, атаковал, но отбивая мой колющий оступился и повалился в куст. Метнувшись за ним, я выбил атакующий меня, даже из лежачего положения меч и снова приставив к горлу клинок, потребовал сдачи.
– Сдаюсь на милость победителя, – сквозь зубы прошипел рыцарь.
Я помог ему подняться, он, опустив голову, понуро побрел за мной. Рейтары, ошеломленные таким поворотом событий молча пялились на открывшуюся картину, свита рыцаря ошеломлённо гудела, глядя на своего господина, мрачно забиравшегося в седло. Я махнул рукой и отправился в замок, благо, если они сбегут, будет только лучше, к объяснениям с его светлостью добавится еще и поединок, этого только не хватало. Но рыцарь с опущенным флажком следовал за нами, держа почтительное расстояние, мы въехали во внешний двор замка, где нас как положено встретили две дюжины стражников со взведенными арбалетами. Все вели себя мирно, оружия не доставали, спешились. Стражники приветствовали, как им показалось незнакомого рыцаря при супруге и свите, приняли коней. Побежденного мною рыцаря они встретили враждебно, в основном арбалеты направлялись на его людей, оставив Марию под охраной озирающихся в незнакомом замке рейтар, я поднялся за сокольничим к его светлости.
Глава 4
Не нужно думать, что рыцарями рождаются. Рыцарство – удел бедняков. Знати благородные заветы нипочём, их дело – мода.
Гилберт Кит Честертон
– Кого Вельзевул там принес, чтоб ему в аду смолой забили задницу и подожгли? – взревел, оторвавшись от любимой своры герцог, – кто там вздумал устраивать поединки на моих землях?
– Ваша светлость, – сказал я, держа шлем в руке, – не хотел вас оскорбить…
– Да неужто это пройдоха Годфрид? – вскричал герцог выпучив глаза, – это ты что напял…
Его светлость потому и королевский любимец, что все понимает на лету. Увидев шпоры, пояс, цепь, не говоря про меч и одежды – сразу все понял. Понял и захохотал, упав на кресло и хлопая себя по коленям. Потом осушил кубок с вином и продолжил хохотать так, что собаки стали испуганно жаться к ногам псаря Жильбера, смотрящего на меня с долей суеверного ужаса.