Драконий подарок - стр. 11
Марина улыбнулась:
– Меня бабуля отучила есть под одеялом раз и навсегда.
– Как это 'под одеялом'? – удивился виконт.
– То есть тайком – так, чтобы не видели другие.
– И как она это сделала?
– Положила в ванильные сухари у меня под подушкой мышку, – Марина покраснела и отодвинула тарелку, – мышка была игрушечная, но очень похожая на настоящую.
Виконт содрогнулся, представив в вазе с печеньем дохлую мышь, и тоже отодвинул тарелку:
– Думаю, мы с вами уже сыты, не хотите ли выпить чаю в библиотеке?
Марина напряглась, вспоминая подходящую случаю фразу:
– С удовольствием.
Виконт улыбнулся и предложил девушке руку.
Ролленквист стоял у входа в пещеру и наслаждался горьковатым осенним воздухом. Осталось несколько недель до визита к Жану, но уже сейчас он обдумывал, где стоит поискать свой подарок: может быть, на конюшне? Или в библиотеке?
Задумавшись, дракон решил, что он не прочь перекусить, и вернулся в пещеру. Дикой и неухоженной она выглядела только снаружи, в пяти локтях от входа каменный пол сменялся аккуратными мраморными плитами, а дальше и вовсе шел паркет. Стены, искусно выровненные, блестели мозаикой, зеркалами и драпировками. Во внутренних покоях была неплохая коллекция живописи и небольших скульптур, а уж мебель поражала роскошью и тонкостью отделки. Даже двери были необычными – их украшала инкрустация из тонких золотых пластин и перламутра, а кое-где и небывалая редкость – фарфоровые медальоны с нежной росписью в виде цветов и птиц.
Пройдя обширную прихожую – здесь должен помещаться дракон в своем настоящем облике, – Ролленквист направился в библиотеку. В этом помещении он проводил очень много времени, не только читая книги. Главным его занятием – песней его драконьей души – была миниатюрная живопись. С огромным увлечением и истинно драконьим терпением он часами просиживал с лупой над очередным рукописным томом, превращая листы, отведенные под иллюстрации, в нечто завораживающее.
Вот и сейчас, забыв про обед, он принялся выписывать тонкую золотую вязь на алой букве, вспомнив взятый в подарок кинжал – вещица была старинная, и гравировка на рукояти уже вдохновила его на пару-тройку интересных орнаментов.
Закончив работу, Ролен – именно этим именем он подписывал свои работы – вспомнил, что проголодался. И решил слетать на охоту, мысли о втором подарке уже позабылись, а вот желание размять крылья и лапы осталось.
Странный он какой-то, этот Жан, лицо некрасивое, острое, словно птичье, но, когда говорит или улыбается – просто глаз не отведешь. Так хотелось посмотреть на его улыбку, что за столом я болтала без перерыва, даже не разобралась, что ела. А щенки такие лапочки, пушистые и мягкие; интересно, а если потрогать волосы Жана, на ощупь будет похоже?