Драконий перстень - стр. 52
– Даже самый удачливый завоеватель Александр Македонский не решился войти в Армению. Я слышал, ты любишь себя сравнивать с ним… – как бы между прочим напомнил Гурас.
Гней Помпей, сердясь, вновь зашумел:
– Мы обрушимся на Великую Армению с двух сторон – с запада и востока. Парфяне готовы вступить в войну, и Тиграну не устоять!!
– Я бы не стал надеяться на парфянского царя Фраата III. Рим он ненавидит, союзник ненадежный, а завидев на поле боя армян, разворачивает армию и уходит.
Помпей внезапно успокоился, агрессивность ушла и, внимательно взглянув в глаза дипломата, он предложил тому сесть. Слуга по имени Вириат, раб из Лузитании, подал вино, зажег масляные светильники. Дальше разговор протекал за столом в спокойном, даже дружеском тоне.
– Я никого сейчас не принимаю, так как идет большая подготовительная работа к военной кампании – скоро выступаю в поход. Однако Цезарю не смог отказать. Мы дружим. Цезарь – самый популярный среди городского плебса. Хочет консульства>11, и он его получит! Должен сказать, что этот человек столь же полезен, сколь и опасен, но мне импонирует.
– Мы на днях встречались, и он произвел на меня сильное впечатление. Он тот, кто хочет все и не остановится ни перед чем! – загадочно сказал Гурас.
Помпей внимательно посмотрел на собеседника:
– Полагаешь, мне нужен сильный успех, чтобы затмить Цезаря?
«Красс богат, Цезарь пользуется популярностью у простого народа, а что же Помпей? – поймал себя на мысли Гурас. – По всему видно, что политик он не выдающийся, красиво говорить не умеет и не хочет, но он вояка, его любят легионеры, умеет залезть в душу солдата. За военные успехи уже при жизни получил от сената титул «Великий».
– Я слышал, что народ восхваляет тебя, самого влиятельного человека в Риме, имеющего военный талант. Только у тебя и Красса есть собственные армии.
– Не хочу хвастать! – Помпей подобрел. – Мне потребовалось всего три месяца, чтобы очистить море от пиратов…
Действительно, пиратство приобрело неслыханный размах, торговля упала, казна опустела, а народ Рима был доведен почти до голода. Помпей со своим флотом выловил все пиратские корабли, и судоходство сразу нормализовалось, снабжение столицы хлебом улучшилось. Гурас видел перед собой богатого сорокалетнего землевладельца с чертами лица волевого человека, полноватого, с толстым носом и маленькими глазками, бывшего консула, честолюбивого аристократа, который в политике никогда не обнаруживал больших дарований. «Этот непобедимый герой непоследователен, высокомерен и нерешителен, – думал дипломат. – Тщеславный и недальновидный, но гордый, амбициозный и суеверный. Для него патриотизм, честь и верность – не простые слова. Но он лицемер: тонко рассчитав свои действия, продаст друзей, а Цезаря – в первую очередь».