Дракон в мантии 4. Дипломатическая неприкосновенность - стр. 5
- Я уже неоднократно говорила, что буду изображать рыбку гуппи и не стану обсуждать ничего серьезнее прогнозов погоды.
- Я помню. - Дипломат был сама серьезность. - Как будет время, зайдите ко мне, есть для вас пара инструкций.
Я кивнула. У всех ко мне была пара инструкций, восемь страниц рекомендаций и четыре тома требований. Впрочем, ничего нового.
Вот брошу все и махну в Ликию, в отпуск! Баронесса я или не баронесса?
Сайриус добавил еще пару пустых фраз и отбыл, а я снова принялась вглядываться вглубь. По-хорошему, пора в каюту, отдохнуть и переодеться, но никуда идти не хотелось. Если бы не Гордин, я бы просто наслаждалась путешествием, но, имея в друзьях Великого Инквизитора, такое становится непозволительной роскошью.
- Скучаешь?
Я скосила глаза. Рядом, опираясь на борт, стоял бывший Архимаг. А по совместительству капитан всей нашей экспедиции. Или, правильнее сказать, дипмиссии? А, неважно. Пока мы на корабле, точнее, на кораблях, он тут самый главный.
- Отдыхаю, - повторила я свою версию событий. - Аджим, я же говорила, что рядом со мной бесшумно ходить имеют право только кошки.
- Извини, - покаялся он без тени сожаления. - Мессир сказал, что вы закончили, вот я и решил тебя проведать.
- Неужели уже все? Обычно в это время ты невероятно занят, - поразилась я. Эйрэльда улыбнулся и развел руками.
Сейчас он открылся для меня с неожиданной стороны. Как выяснилось, мягким и ироничным он был только для меня, ну еще для двух-трех ближайших друзей. Для всех остальных… самодурствовать не самодурствовал, но дисциплина при нем была железная, а его авторитет - непререкаемым. А я еще удивлялась, как это “веселый и чернявый капитан” умудрялся справляться с пиратской вольницей и академическими магами, страдающими от собственных гениальности и непризнанности. А вон оно, оказывается, как.
Через три дня после отплытия, а мероприятие прошло с помпой и проникновенной королевской речью часа на полтора (учится Максимка), команда послала ко мне делегата с завуалированной просьбой повлиять на капитана “истинно женскими мудростью и мягкостью”, ибо “миссия сугубо мирная и мы не военные”. Я честно предупредила, что истинно женской мудрости во мне отродясь не водилось, а мягкость даже и не ночевала. Но поговорить - поговорю. Не поговорила. Нет, ну я честно попыталась, однако Аджим мягко, но настойчиво попросил не лезть не в свое дело. Он сам разберется. И на этом все. Продавить эльфа, когда он сам того не хотел, было совершенно невозможно.
Наши отношения я попросила не афишировать, но почему-то все окружающие моментально оказывались в курсе. Я злилась, а капитана это ничуть не волновало. Мне б такие спокойствие и безразличие к чужому мнению. Кортни вон делает умильное личико и вовсю интересуется составом гостей на будущем торжестве. По-моему, ей просто нравится меня выводить. Или это маленькая месть за мое самоустранение из ее борьбы за сердце и прочие детали Никсарова организма.