Дракон с королевским клеймом - стр. 28
– Бездна знает что, – пробормотала Вельмина.
И, сама не зная зачем, провела ладонью по новой гладкой коже, под которой даже сейчас ощущались тугие мышцы. В этот миг тихо скрипнули дверные петли, и Вельмина воровато отдернула руку. Не хватало еще, чтобы ее застали за тем, что она беззастенчиво щупает незнакомца.
В дверях появилась Тавилла.
– Там это, – сердито сказала она, – жмот ваш приехал, госпожа. В дверях топчется, желает вас видеть.
И сразу стало неприятно. Вот ведь странно: пока Вельмина сидела рядом с медленно исцеляющимся мужчиной, то чувствовала себя как будто бы на своем месте. Лишь только появился Ариньи – ладони мгновенно вспотели, а грудь словно обручем стянуло.
– А нельзя ли передать ему, что я занята? – пробормотала Вельмина, торопливо натягивая простынь до четко очерченного подбородка. Мельком отметила, что отек почти спал с лица, и что второй глаз, который до этого был под повязкой, почти не пострадал, и что слипшиеся стрелками темные ресницы… придают незнакомцу совершенно трогательный и беззащитный вид… от которого почему-то сердце забилось чуточку быстрее.
– Я говорила, – Тавилла покачала головой, – но этот надутый индюк объявил, что никуда не уйдет и вас дождется. С букетом явился, между прочим.
Вельмина обреченно вздохнула.
– Понятно. Тогда я попрошу тебя посидеть здесь до моего возвращения. Вдруг он проснется?
– Только если с ружьем, – буркнула Тавилла, – кто знает, что у него на уме?
– Я тебе… перстень оставлю. К тому же, когда он придет в себя, будет не сильнее котенка…
Тавилла фыркнула.
– Знаем мы этих котят! Ладно уж, посижу. Идите, госпожа, только вы уж, пожалуйста, будьте осторожны. Вы хоть замужем пять лет и прожили, а совершенно мужчин не знаете.
– Это точно, – вздохнула Вельмина.
Мужчин она не знала совершенно.
…И один из них, когда она вышла в холл, с преувеличенным вниманием рассматривал портрет Кельвина де Триоля, где хозяин дома был изображен в охотничьем костюме и в окружении своры борзых.
Дэррин Ариньи был одет роскошно: камзол, переливающийся как павлинье перо, темно-синие штаны, заправленные в высокие, до блеска начищенные ботфорты. За спиной он держал пышный букет садовых гортензий – в этот момент Вельмина с грустью подумала, что первый и последний букет Кельвин подарил ей на свадьбу. А еще, что вышла к гостю она в том же самом синем платье, в котором ездила во дворец, а потом еще и занималась изготовлением препаратов… Вон, капнула на рукав, и теперь там выбеленное пятнышко. А следом со скоростью молнии в голове пронеслась мысль и о том, что если бы она, Вельмина, не была такой никчемной, пугливой и жалкой, то, быть может, Кельвин все-таки предпочел мужскому именно ее общество. Но она была именно такой: воспитанной в строгости девушкой, мало что знавшей о жизни, никчемной, пугливой и жалкой, и с этим ничего не поделаешь, а теперь вот сам наместник пожаловал, да еще с букетом, и совершенно непонятно, чем все закончится.