Дракон под кисточкой - стр. 6
Чем дольше я смотрю на карту, тем отчётливее понимаю, что Лил не пыталась меня разыграть. Её куртка… моды пятилетней давности. Лил бы не стала тратиться на особенную колоду, чтобы подкинуть карту. Получается, пока я пила чай и подписывала чек, Лил успела попасть на приём к гадалке, получить предсказание и вернуться?
Разве к лучшей прорицательнице севера не должна стоять очередь? Слишком быстро Лил вернулась. Откуда вообще у северной предсказательницы настолько хорошие карты? И стоит ли ломать голову над происхождением колоды? Мотивы Лил куда интереснее. Со свойственной ей бесцеремонностью она таким образом пожелала мне успеха в любви? Почему-то я не верю в добрые намерения. Больше похоже на то, что Лил не понравилось предсказание, и она пытается скинуть злую судьбу на меня. А я… Хотя я считаю, что гадалки играют на доверии людей, и все их предсказания не больше, чем предположения, основанные на впечатлении, которое произвёл гость, но… А вдруг? Вдруг северная предсказательница не шарлатанка?
Неприятное чувство.
От греха подальше…
Стихийные заклинания всегда давались мне тяжело, я даже провалила вступительный экзамен в училище Артефакторики, что, впрочем, к счастью.
Вместо красивого огненного шара, который я пытаюсь создать, с ладони срывается сноп безобидных искорок. Я пробую снова, а заодно вспоминаю всё, чему училась. Провалившись на артефактора, я тем не менее поступила в Академию магических искусств, куда требовались совсем другие дисциплины. Стихии на моей специальности были только на первом курсе, я кое-как сдала зачёт и, помню, очень радовалась, что в моей жизни их больше не будет. В результате без практики я скатилась к нулю.
Я не сдаюсь, продолжаю пробовать, и отклик приходит – ладонь окутывает жар, в пальцах появляется дрожь. Я концентрируюсь, представляю, как вверх взметнётся язычок пламени, и с четвёртой попылки мне удаётся разжечь полноценный огонь.
Повинуясь моему желанию, красно-оранжевый шар размером с яблоко стремительно расширяется настолько, что карта легко погрузится целиком. Вспыхивает она моментально – огонь съедает карту от краёв к центру, траурная кайма обугливающегося края стремительно сужается, и мне вдруг мерещится, что в сердцевине огненного шара появляется нить золотого света. Всего лишь преломление лучей и игра воображения, но по спине пробегает холодок.
Мне начинает казаться, что пространство искажается.
Чушь, но я поспешно хлопаю в ладоши, чтобы потушить огненный шар, однако пламя не гаснет, а напротив заполняет собой всё пространство от пола до потолка, золотая нить теперь видна отчётливо. Натянутая как струна, она лопается с оглушительным звоном, и в пламени появляются очертания мужской фигуры.