Дракон не дремлет - стр. 18
На кухне Хивел застал Дафидда и Нэнси. Тускло горела сальная свеча. Дафидд пил из стеклянного кубка; Хивел различил запах крепкого бренди.
Нэнси сказала:
– Тебе давно пора спать.
– Я… – Хивел плохо стоял на ногах, словно выпил слишком много пива. – Я колдовал.
– Византиец? – спросил Дафидд и крепче сжал кубок, словно собираясь швырнуть его на пол.
– Я. Я… колдун.
Дафидд напрягся еще сильнее. Нэнси тронула его запястье, и он расслабился… нет, обмяк, как будто умирает прямо сейчас, на этом стуле.
– Твой дядя, – слабым голосом проговорил он.
– Мой дядя был колдуном?
Дафидд никогда не говорил о родных Хивела, кроме того, что все они погибли в бою.
Нэнси сказала:
– Твоя бабка была сестрой Оуэна Глендура.
Просто сказала. Будто в этом нет ничего особенного.
– Послушай, Хивел… сынок, – хрипло, устало проговорил Дафидд. – Глендур заключил союз с византийцами. Они присылали колдунов, воинов. Обещали Оуэну, что помогут освободить Уэльс. Он доверял им… а доверие Оуэна заслужить было нелегко, я знаю.
Он отпил еще бренди.
– Не знаю, правда ли они собирались помочь… или собирались, а потом передумали… или просто честно проиграли, но суть в том, что они поддержали Оуэна. И Оуэна нет. А Империя есть. Задуши меня Огмий, если я с открытым сердцем привечу английских воинов. Суцелл размозжи мне голову, если я склонюсь перед английским королем, но если они хотят отрубить голову этому колдуну, то могут взять мой топор и пусть Эзус благословит удар.
На сей раз Хивелу заплакать не грозило, даже при всей его усталости. Он понял наконец, кому может доверять.
Никому. Ни единой живой душе.
Не проронив больше ни слова, он пошел к своей лежанке, сел, стянул башмаки и провалился в сон.
Змеи обвивали Хивела, сжимали его руки и ноги, силились свалить его и задушить.
В руке у него был меч – белый меч сиял в обступившей тьме. Змеи отворачивали клыкастые головы от света за миг до того, как Хивел их отрубал.
Замах, удар, и левая нога свободна; удар, и свободна правая. Быстрые удары, словно рубишь почки для пирога, и куски змеи, извиваясь, упали с его левой руки. Однако они по-прежнему обвивали правую, пережимая кровь, царапая чешуей кожу.
Свет вспыхнул на рукояти у Хивела за поясом. Он левой рукой выхватил кинжал. Правую тянула к земле переплетенная зеленая масса. Он приставил лезвие и содрал змею, как сдирают шкурку с убитого кролика, даже не задев голую руку.
Шею тянуло назад. Самая большая змея, черно-зеленое чудище в ярд длиной, обвивала Хивелу горло. Показалась узкая головка, заглянула черными глазами в глаза Хивелу, обнажив клыки, точно кривые кинжалы. На каждом клыке висела капелька яда, кипящего и алого, будто кровь.