Дракон и Феникс - стр. 41
Чжу Ди важно кивнул и, взяв кисточку, написал имя первого императора Мин.
– Это мой отец. Он родился в крестьянской семье, был нищим попрошайкой без дома и без какой-либо поддержки, однако своими силами добился того, что возглавил восстание Красных повязок, сверг монголов и стал основателем новой династии.
Чжу Ди говорил без всякого восторга, тоном учителя, который просто констатирует исторический факт. Если бы я была дочерью такого отца, я бы гордилась им каждый миг своей жизни.
– Ты не испытываешь особой любви к отцу, ведь так? – осторожно поинтересовалась я. Это странно, ведь, согласно историческим фактам, сам император Юаньчжан очень ценил своего среднего сына.
Рука принца замерла. С кисточки сорвалась капля туши и расцвела на белой бумаге черным пятном.
– Я гордился им. До тех пор, пока он не предпочел мне своего хилого внука. Мне было бы не так обидно, если бы отец выбрал кого-то из старших братьев, но почему именно этот сопляк?
– Потому что он сын покойного наследника, – предположила я.
Чжу Ди закатил глаза и недовольно пробормотал:
– Тогда зачем было обещать мне трон, если не собирался назначать меня наследником?
Ответа на этот вопрос я не знала. В Интернете было написано, что после смерти старшего сына Чжу Бяо император Юаньчжан колебался, решая вопрос о престолонаследии. Некоторые советники предлагали ему наплевать на принцип старшинства и назначить наследником Чжу Ди, который уже тогда имел множество заслуг. Однако в последние годы царствования император Юаньчжан стал панически бояться заговоров. Он мало кому доверял, подозревая даже членов собственной семьи. В руках Чжу Ди был Пекин, приличная армия, одобрение некоторых министров и признание народа за заслуги в борьбе с монголами. Возможно, император боялся, что если назначит Чжу Ди наследником, то тот, не дожидаясь смерти отца, учинит переворот и взойдет на престол. Судя по тому, что принц планирует свергнуть своего племянника, эта версия могла быть правдой.
– Продолжим! – объявил Чжу Ди, прерывая мои размышления.
На протяжении целой недели принц рассказывал мне об императорской семье, ее дальних родственниках, министрах, губернаторах, военных и о прочих личностях, которые имели какое-либо отношение ко двору императора. Чунхуа же, в перерывы между уроками этикета и прочей белибердятины, которую должна знать приличная девушка этого времени, подкрепляла факты сплетнями о высокопоставленных личностях.
Так я узнала, что в гарем императора лучше не соваться, потому что почти все его ныне здравствующие жены (их число никто не мог точно сосчитать), были злобными и коварными, как змеюки. Все они без конца воевали друг с другом за внимание императора и хотели получить титул императрицы, однако Чжу Юаньчжан так страдал от потери своей первой жены, что больше никого не возводил в императрицы.