Дракон и Феникс - стр. 2
С каждым моим визитом город, который был назван в честь мифической птицы феникс, ни капли не менялся. Ничто здесь не напоминало о техническом прогрессе, даже люди. Проходя по мосту, я увидела, как несколько женщин на набережной полоскали свое белье в реке. Такая первозданность Фэнхуана всегда нравилась мне, заставляя с нетерпением ждать каждого визита к отцу.
Когда я наконец подошла к небольшой гостинице, которая, как и большинство домов здесь, находилась в деревянном здании на сваях, то уже успела доесть мороженое и даже пофотографировать местные красоты, чтобы потом показать их маме, все еще скучающей по этой стране.
– Дочурка! – раздался надо мной громкий окрик папы.
Я подняла голову и, увидев его на балконе, радостно помахала рукой. Спустя пару лет после развода папа женился второй раз на женщине, чья семья владела небольшой гостиницей в центре города. Когда вторая жена отца умерла, то гостиница перешла к нему. Она не приносила большой прибыли, но позволяла одинокому вдовцу держаться на плаву. Во время своих визитов я помогала ему на кухне печь лепешки из речных креветок –на большее я не способна, так как готовка явно не мой конек.
Зато мой конек – путешествия и языки. С тех пор как мне исполнилось восемнадцать, я объехала почти всю Азию. Особенно часто я бываю в Японии, Южной Корее и, разумеется, в Китае. Как и русский, я в совершенстве знаю английский, итальянский и китайский языки, а также свободно говорю на японском, корейском и французском. Все благодаря усиленной программе лингвистического факультета. Однако работать по специальности я пока не собиралась.
Дело в том, что неофициальный заработок у меня уже был, однако знал о нем лишь мой отец. Я несколько раз собиралась рассказать о нем маме, но боялась, так как заработок этот был опасным и весьма необычным.
– Я так рад тебе, детка! – объявил отец, когда я появилась на пороге гостиницы.
На радостях он метеором слетел со второго этажа и чуть не упал, оступившись на последних ступеньках.
– Осторожнее! – воскликнула я, кинувшись поддержать его. Однако отец устоял.
Он был крепким мужчиной, но весьма неуклюжим. Мама рассказывала, что в юности он был очень милым, робким и нежным пареньком с детской улыбкой. За это мама его и полюбила, однако я ее не понимала. Мне нравились совершенно иные мужчины: взрослые, сильные и мужественные. Однако, как правило, они были либо женаты, либо не воспринимали меня всерьез. Как, например, последний мой парень…
– Я в порядке, в порядке, – заверил меня папа, а потом улыбнулся мне той самой детской и невинной улыбкой, в которую когда-то влюбилась мама.