Дракон драконице не пара - стр. 4

Я стоял и ошарашенно моргал, не в силах ответить хоть что-то. Казалось бы, вот она! Мечта всей моей жизни, вот только какой ценой? Ради того, чтобы стать главой клана, мне придется пожертвовать Круэллой, нашими светлыми чувствами, сделать больно единственному человеку на всем белом свете, который любил меня таким, какой я был.

Весь день ходил как в воду опущенный, не в силах принять решение, а глава требовал ответа, потому что действовать надо было немедленно, и я согласился.

Не потому, что действительно хотел этого, а чтобы отвести внимание от побега, который мы спланировали. Я послал записку Круэлле с сообщением, что бежать надо сегодня же, но вместо нее на месте встрече, в том самом дупле, в котором мы всегда оставляли послания друг другу, нашел письмо, в котором любимая сообщала, что передумала, что не готова отказаться от семьи и состояния ради меня и просит простить ее и понять.

Когда прочел ее послание, показалось, что я умер, хотя, наверное, так оно и было, какая-то часть меня безвозвратно погибла именно в этот момент. Я уехал, женился, признал новорожденного мальчика, назвал его Эйнардом, стал главой клана и сделал все возможное, чтобы стереть из память даже малейший след женщины, которая разбила мне сердце. В моей жизни больше не было места чувствам, там царили расчет, деньги и власть.

И вот сейчас я стою посреди пышного зала для приемов, по котором медленно кружатся пары, и не могу глаз оторвать от матери хозяина мира Майнах, потому что передо мной стоит она, Круэлла.

 Круэлла

 Внутри меня бушевала настоящая буря, смертельный ураган, грозивший разнести все вокруг. От резко нахлынувшей дурноты перед глазами и правда потемнело, и пришлось опереться на руку Герхарда. А он лишь молча выводил меня из зала, битком забитого людьми. Стоит ли заговорить первой, показать, что я его узнала, или же подождать? А что, если он меня не узнал?

В голове проносились тысячи самых разных мыслей, они, словно мелкие осколки, впивались в кожу, затрудняя дыхание и заставляя тонуть и блуждать в их пучине. Иногда попадались откровенно абсурдные идеи о том, что дракон сейчас провожает меня до моей комнаты, словно супруг, в результате я просто не могла открыть рот, чтобы произнести хоть слово, слишком боялась сказать глупость. Мы удалились от зала и завернули в анфиладу, которая вела к личным покоям, и я решилась: либо сейчас, либо никогда. Я замедлила шаг и повернулась к Герхарду.

— Как ты? — вымолвили мы почти одновременно, и от этого стало еще более неуютно, потому что сейчас мы больше походили на робких подростков, чем на двух взрослых с детьми, семьями и ответственностью.