Dragon Age. Тевинтерские ночи - стр. 78
Он знал, что демоны способны манипулировать людьми и настраивать союзников друг против друга. Вероятно, именно так Сожаление поступило с кастеляном и его помощниками. Сатерленд невольно подумал, что скорее пригвоздит себя к стене и позже пожалеет об этом, чем навредит друзьям.
– Их сожаление будет нарастать! – рассмеялся демон. – Вперед, срази их – и станешь моим!
По его сигналу Вот и Шейд повернулись. Лица их исказились, словно вместо Сатерленда они видели нечто ужасающее.
Сожаление улыбнулось чересчур широко:
– Ты знаешь, что я победил. Чем ответишь?
– Эй, болван! – окликнули его.
Демон рыкнул и посмотрел наверх: его глазам предстали две фигуры на балконе второго этажа. Слева, с опущенным шлемом на бледном лице, стояла Рэт, гном-оруженосец Сатерленда, держа нечто, завернутое в ткань, длиной почти в треть ее роста. Рядом стояла еще одна гномка, в короткой кирасе и длинных кузнечных перчатках, с рыжими волосами средней длины. К повязке на ее голове крепился странный защитный полушлем.
Обе ухмылялись.
– Мы получили ваше сообщение! – воскликнула Дагна, бывшая чаровница Инквизиции.
– Давайте! – закричал Сатерленд.
Рэт сбросила свою ношу – большую стеклянную амфору – с балкона. Падающая емкость гудела, внутри нее рассерженно клубилось желто-черное облако.
Сатерленд схватился со своими друзьями.
Сожаление поймало двумя лапами амфору и торжествующе расхохоталось, глядя вверх. Но ликование было преждевременным. Начертанная Дагной руна на донышке амфоры вспыхнула красным – и емкость раскололась: в морду чудищу полетели осколки и злобные насекомые.
И начался полный хаос.
Если удар меча Сатерленда ослабил концентрацию Сожаления, то пчелы Рэт окончательно разделались с ней. Демон – бушующая ослепленная масса – так и вертелся. Сломанная мебель, которая преграждала выходы из ротонды, рухнула на пол; несколько клеток сорвались с потолка, разбились о стол, и повсюду оказались разбросаны конечности.
– Что за?!. – вскричала Шейд, придя в себя и обнаружив на своих коленях чью-то оторванную ногу.
– Рад, что ты очнулась! – ответил Сатерленд и быстро наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.
Шейд сгребла его в объятия, закрыв глаза. Казалось, ей нужно было убедиться, что он настоящий.
Позади них, держась за голову, сел Вот. Сожаление превратилось в месиво из глаз и лап, вокруг которого витали пчелы. Дагна метала в него с балкона руны молний, Рэт опрокинула через перила книжный шкаф – Вот увидел, как тот приземлился на тварь с глухим стуком. Сатерленд и Шейд целовались. Два выхода из ротонды были свободны. Фреска выцветала на глазах.