Драгоценная ты - стр. 30
– Какие заметки? Мне на редактуру ничего не поступало.
– Их отредактировал Азиф – вчера вечером. Так вот, они за один вечер набрали больше просмотров, чем ваши – за последние четыре недели.
За стеклянной перегородкой ты провела ноготками по подбородку, закусила нижнюю губу и начала печатать. Интересно, не связано ли количество просмотров с фотографией под заметками?
– Несмотря на молодость, она быстро учится и знает вкусы современного читателя. В общем, я организовала встречу вне офиса – чтобы Лили помогла вам кое-что пересмотреть. Но детали потом. Главное, скажите – вы согласны учиться?
Унизительно! Словно пощечина. Ты будешь учить меня. И не только писать… Но тогда я еще не догадывалась, какой жизненный урок ты мне преподашь.
– Конечно, согласна.
Ты весь день пыталась со мной заговорить, а я тебя избегала. Лучше помолчу пока, присмотрюсь, что ты за птица.
Прочитала заметки и ужаснулась. Они действительно талантливо написаны. Цепляют с первых строк. И фотография ни при чем. Заголовки заинтриговывают не меньше. А тексты свежи и остроумны. Мои статьи на их фоне смотрелись еще более вяло. Я писала из последних сил, потому и читались они тяжело. Я была зла на тебя, на Джемму. Но главное, на себя – за то, что превратилась в такую развалину.
О чем, интересно, думал Азиф, когда дал добро на целых две заметки стажеру в первый день работы? Он криво улыбнулся со своего места, однако, зная меня, не стал заводить разговор. Только в начале восьмого, когда офис почти опустел, подошел попрощаться. Тебя за столом не было, но компьютер работал – значит, если ты сегодня планируешь сдать очередные шедевры, придется показать их мне.
– Ночные посиделки, Кэт? Когда-то мы задерживались вместе, помнишь?
Азиф мялся рядом с моим стулом, сунув руки в карманы. Видимо, переживал, хотел задобрить; я решила ему подыграть и ответила тем же тоном:
– Да, хорошее было время. Я всегда ценила ваше рвение к работе, мистер Хан… и ваш шоколадный оттенок.
Улыбнувшись, я повернулась на стуле… и увидела за его спиной тебя – юный дух, представляющий миллениалов: в руке зажата прозрачная бутылочка, в воде поблескивает полоска огурца. Ты вспыхнула, должно быть, вообразив молодое, атлетичное тело Азифа в соседстве с моей дряхлеющей плотью. Да, Лили, ты можешь переманить кого угодно, но даже тебе не под силу стереть наше общее с ним прошлое.
– Простите, я собиралась поработать над… Просто не могу сосредоточиться дома.
Ты взглянула на Азифа, тот, глупо улыбаясь, изучал свои ботинки.
– Ну, я пошел. Спокойной ночи, девушки. Не засиживайтесь.