Дожить до 120 - стр. 14

Если верить мудрецам, часть информации о мире и человеке изложена прямо или метафорически в самом тексте, но неизмеримо большие ее объемы скрыты и особым образом зашифрованы. Во-первых, потому, что всю информацию о мире невозможно прямо уместить в книге ограниченного размера. А, во-вторых и в главных, потому что информация эта и ее тайный смысл должны открываться человечеству постепенно – когда оно дорастет до их понимания.

Что ж, предположение вполне логичное – ведь если книга написана (а Тора, как ни крути, Книга с большой буквы), то автора, кем бы он ни был, вряд ли устроит ситуация, когда она так и не будет прочитана и понята до конца.

А если есть шифры или коды, значит, их можно расшифровать и, тем самым, овладеть тайными знаниями. Вот именно этим и занимались еврейские мудрецы на протяжении нескольких тысячелетий. Сначала они пытались уразуметь смысл и значение прямых высказываний. То есть, занимались всесторонней трактовкой и интерпретацией каждого слова в тексте. В результате возник Талмуд с кучей всяких толкований. Но этим мудрецы не ограничились, а со всем интеллектуальным жаром бросились искать неявные связи между словами.

Надо сказать, что сам язык, особенности его устройства, как бы понуждали и провоцировали их к подобным поискам. Тора ведь написана на арамейском наречии. Это некий диалект древнееврейского языка. Энтузиасты утверждают, что «святой» язык устроен вовсе не так, как остальные, на коих глаголет человечество. В каждом языке определенному предмету соответствует определенное слово. Если два человека знают это слово, то оба поймут, о чем идет речь, даже в отсутствии самого предмета. Вот сказал «стол», ну и понятно, что речь о столе, то есть, о таком предмете на четырех ножках, за которым можно сидеть и обедать, например. Но почему именно «стол», а не как-то по-другому? Чем «тэйбл» хуже? Да ничем! Просто так договорились. Что-то вроде конвенции, идущей из глубины веков. Не то – иврит. Энтузиасты утверждают, что каждый предмет поименован в нем не случайно. Что в имени каждого предмета зафиксирован его подлинный смысл, его основные свойства. И по звучанию слов можно установить родство между, казалось бы, несвязанными вещами. Иногда эта связь очевидна, иногда – не очень, но всегда есть. Вот тот же стол – на иврите «шулхан» – обнаруживает корневое родство со словом «доска» (ну, это понятно), «побег дерева» (это тоже), «давление» (допустим), «шкура» (уже неясно), «меч» (?), «отпущение», «посланник» (а это уже совсем далеко). Еврейские мудрецы ударились в лингвистику, и, благодаря анализу корней, как по камешкам перебрасывали мостки от понятия к понятию, которые, на первый взгляд, ничем, кроме звучания, не были связаны, и устанавливали между ними удивительные порой соответствия и единство свойств. И общие смыслы понятий. Например, мать, вода, народ и верность оказываются в одном корневом, а, значит, и смысловом поле. Или – отец, камень, дом. Я уж не говорю о классическом примере, Адам из земли (глины) – «адома», да к тому же из красной («адом») глины.