Дождь в Токио - стр. 38

– У нас нет Колд Стоун. Нужны ещё аргументы?

Все единодушно качают головами.

– Париж и принц Уильям! – кричит Момо. Нос у неё перепачкан мороженым.

– С удовольствием променяю Эйфелеву башню на Токийскую, а британскую королевскую семью на покемонов.

– У вас гораздо больше времени! Мы в Японии днями напролёт занимаемся зубрёжкой, – возражает Мотоки.

– И ночами напролёт работаем, – добавляет Хироки. – Переработку точно изобрели японцы.

– Плюс ко всему в Европе нет землетрясений! – вмешивается Рио.

На Шлараффенланд пала тень.

– Родители говорят, что Токио сейчас слишком часто трясёт.

– В новостях об этом не упоминали, – замечает Мотоки, впервые посерьёзнев.

– И всё же у меня странное чувство, – это уже шепчет Рио. – Вдруг произойдёт дайсинсай? Ну, большое землетрясение.

Рио даже жаль, потому что остальные явно сердятся из-за её несдержанности. Говорить при посторонних на эмоциональные или личные темы в Японии запрещено, но я всё равно не понимаю, каким образом Рио перешла черту. Её наказывают молчанием, таким суровым и унизительным, что становится больно.

– Не пугай гостью, Рио-сан! – шипит Ая. Формальный суффикс сан вместо дружелюбного чан заставляет всех затаить дыхание.

– Уверена, она не хотела ничего дурного, – пытаюсь успокоить её я.