Дождь в Токио - стр. 31
– Введи свой шестизначный код. Шкафчик автоматически его запомнит.
1–2–3–4–5–6.
Снова первоклассное решение.
Шкафчик оживает и мультяшным голосом радостно тараторит что-то по-японски.
– Он спрашивает твоё имя, – поясняет Ая.
– Ма-Малу, – выдавливаю из себя я.
– Привет, Мамару! – пищит ящик, и мы с Аей хохочем.
Бросив взгляд на телефон, сестрица вскрикивает:
– Урок начнётся через минуту!
– Я по-быстрому в туалет.
– Что? – Ая в ужасе. – Мы опоздаем!
– Ну и? Это очень плохо?
– Конечно! – в её глазах плещется паника.
Опасаясь, что у Аи случится приступ гипервентиляции, я отступаюсь:
– Ладно, схожу на перемене.
Спеша за принимающей сестрой по пустым коридорам, я вдруг замечаю, как взволнована. Через несколько секунд я встречусь с новыми одноклассниками. Всё ведь пройдёт хорошо?
Привет, меня зовут Мамару, я гигантская гайдзин из Германии, способная с помощью обычных палочек для еды устроить опасное цунами – будем друзьями?
Не спорю: мне есть, над чем поработать.
На эскалаторе (на эскалаторе!) мы поднимаемся на третий этаж и замираем около звуконепроницаемой стеклянной двери.
– Наш кабинет № 36, – говорит Ая.
С тихим шипящим звуком стеклянные двери открываются, причём снизу-вверх.
В Токио по-нормальному не бывает.
Я сижу между Аей и Рио на втором ряду и в изумлении глазею по сторонам. В отсутствие учителя в немецкой школе стоял страшный шум, по воздуху летали зажигалки, и никто не горел желанием учиться. Здесь всё иначе. В классе висит напряжённое молчание, двадцать семь школьников неотрывно смотрят на стеклянную дверь.
Ровно в восемь часов тридцать минут в класс заходит невысокая пожилая женщина. Ученики синхронно встают и кланяются (все, кроме меня, беспомощно ёрзающей на стуле).
– Коннитива, – дружелюбно здоровается учительница. – Добро пожаловать, дорогие дети. Надеюсь, вы хорошо провели каникулы.
Японскую речь учительницы трудно разобрать – возможно, потому что у неё не хватает нескольких зубов. Ещё больше смущает её внешний вид: бело-сиреневые кудри, тёмно-синее кимоно с принтом в виде черепашек, вязаные носки и деревянные сандалии. На носу красуются старинные очки-стимпанк, правая линза снабжена дополнительным увеличительным стеклом. В руках у учительницы тросточка с золотым набалдашником, которая могла бы принадлежать какому-нибудь гангстеру.
Взгляд у меня весьма красноречивый, потому что учительница, тихо хихикнув, обращается ко мне:
– Для тех, с кем мы ещё не знакомы: я – Нода-сенсей, ваша учительница. Преподаю историю и биологию.
Спору нет, госпожа Нода очень особенная. Она излучает внеземное спокойствие, будто развалины древнего храма, но в глазах сверкает непоседливая живость. Госпожа Нода напоминает не учительницу, а рукодельную сову с блошиного рынка, но всё равно вызывает уважение.